Изумленный случившимся с ним перерождением, Перрин заметил: рана в плече его затянулась, кожа стала белой, прочь убегала боль. Не утратив предусмотрительности, он не делал лишних движений, но за пролетевшие секунды боль в спине тоже успела его покинуть. Ноги воина стояли на земле так крепко, словно не бывали ранены ни разу. И ликовал, урча, его голодный живот.

– Ступай, поешь как следует, – приказала Исцеленному Морейн. – Я заставила всю твою силу поработать до устали. Тебе надо восстановиться.

Голод уже разворачивал перед мысленным взором Перрина роскошные облики яств. Сочился кровью бифштекс, ждала его пряная оленина и нежное седло козы... Ему с большим трудом удалось победить мечтания желудка о мясе. Не лучше ли накопать под кустами съедобных корней да поджарить их, по запаху они ничуть не хуже репы? Но живот его снова заворчал, теперь уже в знак протеста.

– На тебе даже шрамов не осталось, кузнец! – услышал Перрин голос Лана.

– Израненные волки сами отступили в лес, – проговорила Морейн, поглаживая свою поясницу и потягиваясь. – Но оставшихся на поле зверей я постаралась подлечить. – Она не обратила внимания на пронзающий взгляд Перрина, будто разговор шел о делах обыденных. – Не знаю, какие резоны заставили их явиться сюда, – продолжала она. – Знаю одно: они спасли всех нас от гибели.

Перрин молча повел плечами, опустил голову. Леди Айз Седай тронула ссадину на щеке Мин, но молодая женщина сделала шаг назад, промолвив:

– Рана у меня пустяковая, а вы уже устали, Морейн. Вот видели бы вы, какие ссадины бывали, когда я просто падала!

Улыбаясь, Морейн опустила руку. Лан поддержал владычицу под локоть.

– Ну, ладно, – она улыбнулась. – А ты-то как, Ранд? Не ранен ли? Легкая царапина, нанесенная мечом Мурддраала, может лишить человека жизни, да и у многих троллоков сабли того же рода.

Перрин заметил кое-что важное.

– Ранд, у тебя куртка вся в крови! – сказал он.

Из-под куртки Ранд выпростал правую руку, сплошь залитую кровью.

– Нет, не Мурддраал поработал, – отвечал он, разглядывая свою раненую руку с отсутствующим видом. – И не троллок, конечно. Просто открылась старая рана, я получил ее в Фалме.

Присвистнув от удивления, Морейн отошла от Лана и опустилась на колено подле Ранда. Откинув полу его куртки, она изучала рану. Перрин видел не ранение Ранда, а затылок склонившейся Морейн, но гуще становился запах крови. Морейн разводила руками, и на лице Ранда отражалась боль. Усмехнувшись, он молвил:

– «Кровь Дракона Возрожденного на скалах Шайол Гул освободит человечество от Тени!» Не так ли звучит то, что повторяется в пророчествах о возвращении Дракона?

– Кто тебе сказал это? – требовательно спросила юношу Морейн.

– Вам остается всего лишь доставить меня к Шайол Гул, – пробормотал Ранд, и голос его звучал полусонно, – а помочь могут Путевые Врата или Портальный Камень. И тогда со всем этим будет покончено. Не будет больше смертей. Не будет больше снов. Больше не будет...

– Будь дело настолько просто, – угрюмо промолвила Морейн, – я бы давно так и сделала, как-нибудь да сделала бы, но не все в «Кариатонском Цикле» следует воспринимать буквально. На одно, о чем говорится впрямую, приходится десять фраз, истолковать которые можно по-разному, любое из сотни объяснений выбирай. Но какой смысл в эти фразы вложен?.. И не думай, будто что-то знаешь из того, что должно случиться, пусть кто-то и пересказал тебе Пророчества целиком. – Морейн вздохнула, набираясь сил. Ангриал она сжала покрепче, а правой рукой стала оглаживать тело Ранда спокойно, словно оно и не было залито кровью. – Потерпи!