Голова снова дала о себе знать, и я поморщилась. Как же меня приложило-то.

– И давно я тут? – Я старалась держаться прямо, как на коронации.

– Почти сутки. Хотя, наверное, ты просто спала, – поделилась информацией подруга. – Сейчас мы перекусим, переночуем, а утром я отвезу тебя в больницу.

– Ты говорила про какие-то завалы, – перевела я тему. Ночевать здесь меня не тянуло, но и куда-то ехать тоже.

– Ты что, не помнишь? – Динка жалеючи на меня глянула и затараторила: – Ты в сарай за машинкой полезла, а он возьми и обвались! Я перепугалась, папа выбежал, соседи. Мы тебя вытащили, потом скорая, суматоха. Тебя перенесли в дом, и папа поехал за мамой, они уже возвращаются. И ещё… – Она вдруг замялась.

– Что?

– Ты тогда вроде как бредила, – буркнула подруга и уставилась на что-то на полу. – О каких-то Аджиме, Никсаре и Аркаре. Какая-то книжка? Дашь почитать?

Я помолчала и тоже уставилась на пол. Выходит, пригрезилось?

– Ладно, ты отдыхай, – заторопилась она. – Я пойду сделаю чай и что-нибудь перекусить.

Я кивнула, почти не слушая. Было ощущение, что я схожу с ума, медленно и верно, хотя и твёрдо знала, что Вейн и все мои приключения, включая Библиотекаря, реальны, как и всё в этом мире. Однако не менее реальным было и ощущение, что после травмы я пребывала в какой-то детальной галлюцинации.

Нужен способ всё выяснить. Традиционно надавила пальцем на глазное яблоко, и обстановка с готовностью раздвоилась. Значит, настоящая.

– Кстати, Ань, совсем забыла. – Из-за двери высунулась Динкина голова. – У папиного знакомого есть фирма, и тот ищет дизайнера, как он сам выразился: “молодого и креативного”. Там крупный проект, но я не вникала. Штатный у них есть, но требуется кто-то на одной волне с их аудиторией. Работа не пыльная, зарплата хорошая. Папа тебя порекомендовал. В следующий понедельник, или когда там в себя придёшь, свяжешься с ним. – Она скрылась, а я откинулась на спинку дивана и закрыла лицо ладонями.

Повседневная и такая привычная и спокойная действительность сплеталась с видениями об Аркаре и Хаосе. С одной стороны, мне очень хотелось верить именно в такое, бытовое течение жизни. Потому что, когда всё просто и обыденно и никто не пытается тебя убить, жертвопринести или навалить геройских подвигов по самую маковку, это приятно. Стыдно сказать, но, наверное, именно это и было намного желаннее всего того, что со мной случилось.

Да, когда мы читаем фантастические книги, мы охотно представляем себя главными героями. Но я вас уверяю, стоит вам попасть в такую передрягу, вы побежите оттуда, роняя тапочки. Потому что это красиво и легко только на печатных страницах. Или в фильме.

Однако в глубине души я была свято убеждена, что не бывает таких объёмных галлюцинаций, не бывает, и всё тут! Хотя что я знаю о помрачении рассудка? Правильно – ничего.

Я обула кроссовки и предельно осторожно встала, памятуя о прошлых попытках подняться сразу после прилётов. Пол вёл себя законопослушно, море в шторм не изображал. Стояла я очень даже крепко. Только голова намекала: одно неверное движение и она заболит.

Я вышла на довольно большую кухню, половину которой занимала добротная русская печка с изразцами. Разбирать её Стародубовы не стали, и Динка как-то обмолвилась, что мама собирается освоить выпечку хлеба и здоровое питание, сопряжённое с фитнесом (а вы попробуйте, потаскайте эти чугунки с ухватом наперевес!), но руки всё никак не дойдут. Поэтому пока печка играет роль чисто декоративную. Об этом же говорила и маленькая двухконфорочная электрическая плита с затёртым пузатым чайником, почти вплотную притулившаяся к печному боку. Подруга суетилась у кухонного стола, накрытого старой клеёнкой, и сооружала бутерброды с колбасой, доставая ломтики батона прямо из пакета. Всё это так… уютно?