Город, несомненно, провинциальный, разросся, я помнил Вронхиль (а это, без сомнения, был он) совсем иным. Менее людным, не таким чистым и уж совсем без такого количества добротных строений, вроде небольшого, но исправного фонтана, разбрызгивающего радужные искры, не застывающие в начале весны только под действием артефактов.

Слишком дорогих, чтобы использовать их в такой глуши, да ещё вне праздника!

— Что случилось? — не отрывая взора от увиденного, спросил я.

— Время прошло. Много времени, милорд Дэниел.

И всё же если мой собеседник полагал, что я поверю его лжи, он заблуждался. Лучшее средство вывести обманщика на чистую воду — притвориться, что поверил ему.

— Так сколько вы говорите, прошло с тех пор, как я заснул?

— Сто пятьдесят четыре. Я понимаю, что поверить сложно, но вы сами убедитесь. Вы правильно сказали, — тут собеседник снова закашлялся, поднёс платок ко рту, а когда способность говорить внятно и размеренно вернулась к нему, продолжил: — Драконы не спят так долго. Думаю, это дело рук ведьмы. Её заклятие наложилось на вашу способность, и вот что получилось. По крайней мере, мой личный маг объясняет это именно так.

Я снова продолжил смотреть в окно, попутно слушая объяснения лорда Лаветт, но делал это так, чтобы не привлечь внимание прохожих. На экипаж лорда и так обращали излишнее внимание: кланялись или провожали долгими взглядами, но незамеченным он не оставался, это точно.

Я не понимал, какой резон лорду играть роль, с какой целью он затеял этот дорогостоящий маскарад с переодеванием прохожих в наряды, столь несоответствующие одеждам по моей памяти, даже приволок диковинный экипаж без лошадей, чтобы он непременно попался мне на глаза, но был полон желания это выяснить.

Однако его чувство юмора позабавило: надо же было придумать смешные маленькие шляпки, похожие на перевёрнутые тарелки вместо грандиозных дамских сооружений с перьями и искусственными цветами!

Причина всего этого должна быть, и я рискнул озвучить первое, что пришло на ум:

— Вы полагаете, что я исцелю вас?

Тут я оторвался от созерцания ненастоящего мира и пристально посмотрел на лорда с изнеможённым и серым от болезни лицом. Тот выдержал мой взгляд и с горькой полуулыбкой покачал головой.

— Вы не сможете. Я читал древние тексты, в нашем обществе огнепоклонников, как вы изволили выразиться, хранится множество бесценных манускриптов о вашей расе. Не хотел бы говорить вот так, без обиняков, но я бы желал познакомить вас со своей племянницей, она поможет добиться вашей цели.

— Какова же по-вашему моя цель?

Тут Лаветт коротко засмеялся и даже удержал разрывающий грудь кашель:

— Месть, разумеется. Драконы мстительны, Дэниел, и вы не исключение. Более того, мы все поможем вам, а вы тем самым и мне.

Лаветт опёрся на трость и подался вперёд так, что я увидел его расширенные от опия зрачки.

— Я тоже хочу отомстить ей.

Экипаж дёрнулся, лошади заржали и громко зафыркали.

— Простите, наверное, зевака чуть не попал под копыта. Мы почти приехали в мой особняк. Распоряжайтесь всем, что у меня есть, как своим собственным. Мне оно вскоре не понадобится, — в уголке рта лорда залегла горькая складка. Как бы он ни врал, одно было точно: лорд умирал и злился на весь свет, что не может забрать его с собой.

— И вашей племянницей? — тихо спросил я, не сводя с него глаз. Посмотрим, как дядюшка дорожит своей родственницей-сироткой, оставшейся ему на попечение! Понятно, что дева лишилась родителей, ведь иначе она бы не жила в его доме.

— А Оливией особенно.

Поднятая бровь лорда и упор на имя племянницы не оставляла сомнений, что мы поняли друг друга.