Но мой водный дар позволял мне лечить. С раннего детства я тайком тратила его то на котёнка, которого зацепило колесом, то на бабочку, которой мальчишки оборвали крылья, то на полураздавленную жабу. Не знала толком, как это работает, просто вливала силу, всей душой желая, чтобы они выжили.

– Магией? – вопрос Рама напомнил об осторожности. – Я думал, магия только у ваших шенн и шеннов. Аристократов.

Вообще-то так и есть. Но иногда случаются исключения.

– Бывает и у простых людей понемногу. Вот Имра – дочь знахарки, она и заговоры может!

Я постаралась увести разговор в другую сторону, но Рам не повёлся:

– Так это она лечила?

Строго говоря, её вообще с нами не было, но я неопределённо повела плечами.

– А у тебя? – не унимался Рам. – Я чувствую, у тебя тоже есть магия.

– Совсем чуть-чуть, – откликнулась я.

Вообще-то, я тоже ощущала в нём силу. Но где-то в глубине, не на поверхности. Поэтому надеялась, что он так же смутно, не точно чувствует и меня.

Время слилось в ожидание этих часов. Меня тянуло к нему, я желала узнать о нём всё. А ещё сильнее хотела помочь.

Днём его выводили в туалет и сделать круг по двору, и я смотрела сверху, как несколько сильных воинов удерживают в цепях мальчишку. Будто боятся не то его силы, не то ещё чего.

Подслушать отца с братом мне больше не удавалось. Я даже бегала несколько раз к Стаку, начальнику гарнизона нашей крепости. Но обычно добродушный и разговорчивый старик сейчас не желал делиться информацией.

– Не лезьте в подвал, шенна Амберли, ваш отец занят серьёзной военной операцией.

Да там же мальчишка, какая военная операция? Я прикусила язык, едва не выболтнув, что знаю о Раме. И так заходила, и этак, с разных сторон, но Стак неизменно отсылал меня поиграть с подружками в куклы и не лезть во взрослые дела.

– Война возможна, девочка, – обмолвился однажды. – Наши мужчины делают всё, чтобы её избежать.

Мне было не понять, как пленение одного ребёнка может помешать войне.

Но однажды вечером всё переменилось. Отец пронёсся по замку мрачным, следом за ним выбежал брат. Приходили ещё какие-то военные.

Дождавшись, пока все скроются в кабинете, я прокралась к двери и приложила ухо, прислушиваясь.

Они о чём-то спорили. Половину я не слышала, вторую попросту не понимала.

– Эрлинг готов заключить мир... – прозвучало. Мне казалось, это хорошая новость: глава Драконьего Сейма идёт на мировую.

Тогда почему же все наши мужчины так взволнованны?

– ... тринадцатилетие... обрести дракона...

– ... не сможем его удержать...

– ... не должны этого позволить...

– ... если не позволим, это его искалечит. И тогда точно не избежать...

Шаги, раздавшиеся в коридоре, заставили меня вздрогнуть, метнуться за ближайшую портьеру.

Служанка вносила угощение почтенным шеннам. А я кусала губы и ногти, наплевав на все нравоучения матушки.

Каким-то образом знала, чувствовала, что речь о Раме.

Его собираются искалечить? За что?

Так отчаянно хотелось хоть у кого-то спросить. Хоть что-то узнать.

Чем он провинился? Совершенно не верилось, что заслуживает всего этого.

Сельва вышла без подноса, какое-то время я ждала, после снова приблизилась к двери.

– Завтра же, – решительно подытожил отец. – Сегодня всё подготовим и завтра отвезём его в Тартр.

О нет!

Шенны направлялись к двери, и я бросилась назад за портьеру.

Тартр! Самое страшное для магов место. Место, вытягивающее магию, место, куда бросают умирать драконов. Потому что даже они не могут там обернуться и погибают мучительно.

Решение пришло мгновенно. Я не колебалась ни минуты. Некогда было даже обдумать. Я просто знала, что делать, и делала.