Как вдруг мое сознание цепляется за одно слово.

— Верить нам? — говорю я вдруг.

— Да, — рокочет лорд глубоким голосом, уверенный, что все под контролем и я в полной его власти.

— А как можно верить тебе? — спрашиваю его, — если ты уже предал меня один раз?

Вижу, как резко его глаза из золотых снова обретают внутренний синий свет.

Выпускаю бокал из рук, и он падает на пол, разбиваясь на тысячу осколков.

Лорд не мигая смотрит на меня.

— Где сын, — спрашиваю я, — сбрасывая с себя оковы его голоса и манящих прикосновений.

Я все еще помню, что он сделал. Перед глазами встает надменное лицо Кристанны Линч, которая хохочет в объятиях моего лорда и спрашивает меня:

— Ты же не обижаешься на нас, у драконов свои игры, понимаешь?

Нет, такого я не забуду.

Он пытается удержать меня, но я вырываюсь и бегу в спальню к Гарри.

— Куда ты? Его там нет, кричит он мне вслед.

Но я не слушаю. Сердце колотится в ушах, как бешеное.

— Гарри, — кричу я, — где ты, сынок?

Спальня пуста. Его вещей нет, как и его самого.

Я сажусь на его кроватку и обхватываю лицо руками.

Слезы сами катятся из глаз.

— Он в моем горном замке, — говорит Пауэрс, — я решил, что так будет лучше для мальчика. Он должен постигать свою сущность, а там атмосфера куда более… располагающая. Пусть побудет там какое-то время.

— Ты даже не спросил меня, — встаю с кровати и бросаю ему слова в лицо, как пригоршню песка.

Он даже не морщится. Похоже, моя злость только смешит его.

— Почему я должен спрашивать ту, что сама покинула своего сына? — в голосе лорда я слышу отзвуки стали.

На его красивом лице играет чуть заметна улыбка, руки скрещены на груди и во всей его позе абсолютная уверенность в своей правоте.

— Почему ты так жесток со мной? — спрашиваю я, глядя в его голубые глаза, — разве я давала тебе что-то, кроме любви, все эти годы?

— Так же как и я, моя дорогая, ничего, кроме любви. Но ты решила, что хочешь уйти из за маленькой вольности, которую я себе позволил.

При слове «вольность» он делает характерный жест рукой.

— Это ты называешь маленькой вольностью? — бью его кулаками по груди, он хватает меня за руки и не дает двинутся с места.

— Успокойся, — говорит он, — если ты приехала, чтобы предъявлять претензии, то лучше бы осталась дома с папочкой.

— Отпусти меня, — говорю ему.

Но он не слушает и продолжает держать меня, мягко, но вырваться я не могу. Я вижу, как на его лице начинают проступать очертания драконьей чешуи.

— Где мой сын? Если ты не дашь мне с ним видеться, я…

— Что ты? — спрашивает он и отпускает мои руки, — пожалуешься папочке?

— Я бы не хотела, чтобы ты испытал хотя бы малую часть той боли, что испытываю сейчас я, — говорю я и чувствую, как его лицо начинает расплываться, как и все вокруг. Это непрошенные слезы сами выступают на глазах.

Я иду прочь по знакомым коридорам и чувствую на себе его взгляд. Он не догоняетменя, не идет за мной следом, но я знаю, что дракон смотрит.

Сажусь в машину, и несколько минут пытаюсь усмирить дрожащие руки. Мне неловко, что водитель видит мои слезы, но плакать на улице, где меня может увидеть лорд или его люди, мне не хочется тем более.

— Мисс, — тихо спрашивает водитель, когда видит, что я уже немного успокоилась, — хотите воды?

— Да, пожалуйста.

С благодарностью принимаю бутылку воды из его руки.

— Как вас зовут, — спрашиваю я его, жадно выпив несколько глотков. Вода успокаивает меня, и я чувствую, что уже могу владеть собой и своим голосом.

— Кристофер, мисс, — отвечает водитель.

— Отвезите меня в какую-нибудь хорошую гостиницу, Кристофер, если можно.