Мэр и его «свита» быстро пересекли зал и исчезли за белой невзрачной дверью, на которую прежде никто не обращал внимания.

Белая дверь была в кабинете не единственной. Ещё одна располагалась напротив, и вела в подсобные помещения. Впрочем, Данона они сейчас не интересовали. Передав девочку жене, он бросился к компьютерам, спешно включая один за другим. Два рабочих стола служили, по сути, подставкой для четырёх экранов. По одному побежали цифры, на другом возникло чёрно-белое изображение с наружной камеры. Непривычный ракурс, удобный для общей оценки обстановки, но совершенно непригодный, если хочешь как следует разглядеть лица людей, выражение их глаз, мимику и жесты. Сейчас людей было много, они проходили через металлоискатель один за другим. Похоже, Бен, охранник, которого на экране видно не было, перестал проверять документы или как минимум делал это очень быстро. Всё правильно, сейчас основная опасность исходила не от искавших убежище горожан.

– Мама, мама!

Младшая дочь не переставала теребить брючину Литали, супруги мэра.

– Хочешь на ручки? Хорошо.

Смирившись с неизбежным, женщина взяла на руки совсем не такую лёгкую, как когда-то, девочку. И попыталась чуть-чуть её покачать, успокаивая.

– Мама, может такое быть, что я забыла свой ридер? – В голосе старшей дочки Йонит отчётливо звучали панические нотки. – Я его не нахожу. Если мы его забыли, я поеду обратно!

– Никуда ты не поедешь! – рявкнула Литаль. – Вот, дай Бог, всё благополучно закончится, пересидим этот обстрел, тогда пожалуйста. А пару часов можно и без книжки обойтись.

– Это если на пару часов, – огрызнулась дочь. – А если насовсем?

Литаль покосилась на мужа, но он был полностью поглощён компьютерными экранами. Пришлось прикрыть глаза и медленно выдохнуть, чтобы не потерять душевное равновесие окончательно. Но тут в "хор" вступил четырнадцатилетний сын, Дан.

– Почему Майнкрафт не открывается? Здесь что, сеть не ловит?

Он стал ходить из стороны в сторону, подняв руку с телефоном и постоянно проверяя изображение на экране.

– Представь себе, здесь нет интернета, – едко подтвердила старшая сестра. – Книжки надо читать.

– Не нужны мне твои книжки! Я такой дом отгрохал, я должен Амихаю показать.

Литаль попыталась посадить младшую на стул, но не тут-то было: та вцепилась в плечи матери так, будто от этого зависела вся её детская жизнь, и для большей убедительности на всякий случай ещё и расплакалась. О том, чтобы дать отдых рукам, пришлось забыть.

Литаль понимала, что по-хорошему ей следует бояться, но вместо этого испытывала эмоциональную опустошенность, следствие перманентной нехватки ресурсов, а заодно постепенно закипающую злость. На мужа, который ни капли ей не помогал, интересуясь, похоже, исключительно компьютерными экранами, на сына и старшую дочь, даже сейчас готовых загрызть друг друга, на младшую, не желающую предоставить матери хотя бы каплю личного пространства, и, сколь ни нелепо, лишь в последнюю очередь на иранское правительство, загнавшее их в эту идиотскую ситуацию. Скорей бы уже всё закончилось и можно было вернуться домой. Не так чтобы там станет спокойно, но по крайней мере привычно. Дома и стены помогают.

Между тем основное помещение бомбоубежища быстро наполнялось. Скамьи были почти полностью заняты, многие, особенно молодёжь, усаживались прямо на пол, скрещивая ноги по-турецки. Кто-то даже бренчал на прихваченной с собой гитаре. Иные сновали туда-сюда, обходя устроившихся на полу людей. Почти все то и дело хватались за телефоны, тем чаще, чем тревожнее были «приносимые» сверху сообщения. Но связь отсутствовала, и люди разочарованно опускали руки с бесполезными аппаратами. Кое-кто пытался решить проблему, поднявшись на уровень входа, туда, где подключиться к сети было вполне реально. Однако в последнее время им приходилось бороться с людским потоком, спускавшимся вниз, и желающие подключиться к интернету были вынуждены сдаться и возвратиться вместе с толпой, так и не успев добраться даже до первой лестничной площадки.