«Возьму ипотеку» — сказал папа, поглаживая меня по руке, — «Не переживай. Теперь у меня работа хорошая, быстро свои дела поправим…Все будет хорошо…»

Только в этом нужды не было.

Я дико боялась рассказать папе правду и скрывала долго, с кем мне хватило мозгов связаться, но в момент, когда мне представилось, что он будет горбатиться и душу выматывать из-за какого-то там кредита…Черт! Весь страх растворился.

«Дома…» — прошептала я ему, — «У меня в шкафу секретный отдел есть…А там…В общем, ты возьми оттуда все и…и продай. У тебя же много всяких знакомых и…если что к папе Ники можно обратиться…Я… Этого хватит сполна…»

«О чем ты, Жень?»

«Просто сделай, хорошо? Я все объясню, но потом…не сейчас…я не готова, папуль…»

Из-за того, что я снова начала скатываться в слезы, ему пришлось согласиться. Конечно, ненадолго. Когда он пришел в следующий раз, взгляд его был до жути напуганным, что вполне объяснимо. Влад же любит широкие жесты, помните? С содержимым моего секретного отдела в шкафу фактически ювелирный магазин можно было открывать смело. И куда деваться то? Пришлось рассказать все.

«Папочка…прости меня, пожалуйста…» — лепетала я, рыдая в три ручья, — «Я знаю…знаю, ты не этого от меня ждал, но…Я так в него влюбилась…не смогла…прости меня…»

Если честно, я думала, что он скажет что-нибудь из того же разряда, что сказала Ева. Не знаю почему. Но он сгреб меня в охапку и крепко-крепко обнял со словами.

«Еще раз попросишь за это прощения, в угол поставлю! Не смей! Ты ни в чем не виновата! А вот я? Да! Если бы не ушел в себя, я бы…заметил...и...может быть, смог бы тебе помочь? Если бы...»

Он винил себя, вы представляете?! Винил. Себя! И даже не знаю, что было хуже. Все-таки я сама согласилась, и это моя ошибка…

Кстати, Довода он обещал порезать на лоскуты и скормить собакам. Не знаю, где он собирался их искать, но по огню в глазах я поняла, что найдет, даже если собаки станут внезапно исчезнувшим видом.

Это сердце мое на чуть-чуть успокоило и залечило. Совсем немного стало лучше.

Потом переезд. Он тоже меня отвлекал: обустройство дома, выбор мебели, детская…Я пол не узнавала до последнего, как будто страшно было! Словно, если узнаю, кого жду, все вдруг станет реальностью.

Ага. А живот огромный на такие мысли тебя не наталкивал? Ха-ха-ха!

На самом деле, нет. Мне казалось, что все это сон, а проснулась я только с первым криком своего Котика. Вот тогда то я и поняла, что детство кончилось…

В принципе, не могу сказать, что жизнь моя сложилась плохо. Папа вышел из многолетней депрессии, начал работать по своим способностям и дорос до крутого начальника. Купил себе хорошую машину — целое Вольво! После родов мне нужно было привести себя в форму, и мы вместе пошли в спортзал, так что он еще и пузико свое пивное убрал. Кстати, пиво он больше не пьет вообще. Вечерами, правда, все также зависает перед телеком, только не муть всякую смотрит, а детские, развивающие передачи. Вместе с внуком.

Так забавно…

Они сидят одинаково, хмурятся, изучают…Сын у меня — огонь! Научился ползать в полгода, а к восьми месяцам впервые встал. На задницу, правда, сразу шлепнулся, но не сильно расстроился по этому поводу. Похныкал пять минут, и то для вида, и опять потянулся на ножки. Первый шаг сделал в год. Прямо на день рождение! К торту потянулся! Я сразу тогда о Владе вспомнила…прорыдала потом очередную ночь, но в тот момент позволила себе улыбнуться и подумать, что любовь к сладкому, видимо, у Доводов в ДНК.

Ходить мы его учили тоже очень забавно. Точнее…папа учил. Я то вообще, как ошалелая была…когда его впервые мне принесли, такая паника взяла: Котик был крупным, — от того все, кто видел меня беременной, думали, что жду я близнецов, — но все равно ведь кроха! Мне так страшно было его поранить, сделать что-то неправильно…уронить. Господи! Я так боялась его уронить! Каждый раз, когда брала на руки, вцеплялась намертво, а одного не оставляла вообще никогда. Если он лежал на кровати, глаз не спускала!