— Спасибо. Но не стоит.

Я ощутила облегчение, что Аими не воспользовалась моим опрометчивым приглашением. Но все же осторожно поинтересовалась:

— Почему? Наверняка же у Айминя есть друзья, мы могли бы погулять вчетвером…

Яоху снисходительно усмехнулась:

— Если мы с альдебаранцем начнем что-то обсуждать, то не только прогулки, но и тестирования у тебя не будет. Пойми, мы очень увлекающиеся натуры, а я не хочу, чтобы ты почувствовала себя лишней на собственном свидании и обижалась на меня. Ты мне нравишься, Маргарита, я не хочу причинять тебе боль.

Странно было слышать эти слова, сказанные спокойным, я бы даже сказала равнодушным тоном. Несколько секунд я пристально смотрела на Аими в попытке понять, не шутит ли она. Но потом решила, что лучше всего замять тему и не дразнить судьбу.

Ужин в академии начинался ровно в девятнадцать часов по местному времени, и я его еле дождалась. А потом мне пришлось прилагать серьезные усилия, чтобы спокойно сидеть под насмешливыми взглядами соплеменников Аими и размеренно жевать вкуснейшие, по словам все той же Аими, блинчики из саргановой муки. Саргана – травянистое однолетнее растение с очень толстыми стеблями, из сердцевины которых и делали муку, росла на родной планете яоху. И я впервые пробовала это блюдо. Но, признаться, нервничала уже так, что спокойно могла сжевать лист капусты или кусок картона — результат был бы один. Вкуса я все равно бы не поняла.

После ужина Аими, посмеиваясь, выгнала меня принимать душ, приговаривая, что каким бы ни был формальный повод для встречи, а вонючкой приходить на нее моветон. Так что я быстренько ополоснулась, вымыла голову и под брезгливыми взглядами компании килл сменила футболку.

К назначенному месту я примчалась без двух минут восемь. Но Айминь, красивый, как ледяная скульптура, уже меня ждал. Радостно улыбнулся мне, внимательно изучил морду оскаленной пантеры у меня на груди и, протягивая мне веточку, усеянную пушистыми лиловыми шариками цветов, с любопытством поинтересовался:

— А написано что?

Я невольно порозовела. Надпись на ткани была сделана на моем родном языке и гласила: «Я не кусаюсь!»

Взяв цветы из рук Айминя, я спрятала пылающее от смущения лицо, притворившись, что наслаждаюсь ароматом. Альдебаранец беззлобно хмыкнул:

— Ясно. Переводить надпись мне никто не будет. И что же там такое написано? Маргарита, ты учти, у меня фотографическая память! Я уже запомнил, как выглядит надпись, и как только найду кого-то из землян…

Я чуть не ляпнула: когда ты кого-то найдешь, меня рядом явно не будет, а значит, и краснеть от стыда не придется. Почему-то раньше мне нравилась надпись, а теперь смущала сама мысль перевести ее инопланетнику.

Под любопытными взглядами снующих туда и сюда арлинтов, киллов, фарнов, шурфов и представителей других рас мы с Айминем не спеша побрели по дорожке в парк. Альдебаранец оказался очень легким в общении, с хорошим чувством юмора и очень чутким. Порой мне казалось, что Айминь будто бы видит меня насквозь, чутко реагирует на малейшие изменения моего настроения: стоило мне только хоть немного начать тяготиться темой для разговора или заскучать, как он мгновенно начинал говорить о чем-то другом. Так что рядом с инопланетником мне было очень легко и уютно.

Против ожидания, гуляли мы довольно долго. Почти до самых сумерек. Я жадно и с удовольствием слушала рассказы Айминя про его обучение и прохождение практики. Честно говоря, даже позабыла причину, по которой встретилась с альдебаранецем, настолько комфортно я себя чувствовала рядом с ним. Айминь первый заговорил о тестировании: