- Как же вы предвзяты к мужскому полу. – Заметила я, шутя.

- Так же, как и вы к женскому. – Не остался в долгу Максим.

Я улыбнулась.

Наконец-то напряжение между нами начало спадать. А бокал красного вина довершил свое дело: я расслабилась и смогла уже без стеснения поболтать с Максимом.

- Я люблю слушать сплетни о других, - призналась я ему. – Но не люблю их слушать о себе.

- Почему? – спросил Максим, устремив на меня все свое внимание.

Под его пристальным вниманием мне вновь стало неловко. Даже выпитый бокал вина уже не помог.

- В них нет прелести новизны, - нервно отшутилась я.

В ответ Максим ухмыльнулся:

- В подъезде не было молодых девушек, и поэтому бабушки у подъезда называют проституткой дворника.

Неожиданно для себя я неприлично громко рассмеялась за столом, и снова привлекла к себе внимание всех гостей.

Впрочем, мне все равно. Пусть думают обо мне, что хотят.

Или нет. Пускай лучше не думают.

Максим, и правда, меня очень развеселил. Если бы не он, я умерла бы здесь от скуки.

Гармошка по-прежнему играет, гости пьют, танцуют и веселятся.

- А ты не такой, каким казался изначально. – Вызвалась я на признание. – Ты невероятно…. – замешкалась я, подбирая нужные слова, - умен… справедлив…. И я уверена, ты очень мужественный.

- Осторожней, я могу подумать, что ты влюблена в меня. – Рассмеялся Максим в ответ моим признаниям.

- Не нужно делать поспешных выводов. Однажды я влюбилась, причем с первого взгляда, а потом очень сильно пожалела об этом. До сих пор расплачиваюсь за свою слепую влюбленность.

- Мы сейчас говорим не об Рустамове? – догадался Максим.

- С чего ты это взял? Пфф, - фыркнула я. – Еще чего. Рустамов и я – это как молоко и селедка – две совершенно несовместимые вещи.

- И опять же мы возвращаемся к слухам. – Усмехнулся он. – Знаешь, мое первое впечатление о тебе тоже оказалось ошибочным.

Вечер признаний прям какой-то.

И когда это мы с ним перешли на «ты»?

- Помню, «глупая баба». – Напомнила я.

- Прости. – Улыбнулся. Теперь я почувствовала раскаяние в голосе этого грубияна. – В каждом из нас слишком много винтов, колес и клапанов, чтобы мы могли судить друг о друге по первому впечатлению.

- Я не поняла, что ты мне сказал, но смысл мне ясен. – Рассмеялась я.

- Я так и подумал, что вы уже подружились. – К нам подошел Панов со своей женой. – До меня дошел слушок о вашей недавней ссоре в конторе.

- Скажу больше, скоро вы услышите известие о нашей свадьбе по залету. – Шучу.

- Что?! – воскликнул с большим удивлением Панов, чем даже напугал меня. А Лидия Михайловна и вовсе уронила бокал на землю.

- Машенька! – воскликнула она вслед за мужем.

- Ну, Михаил Степанович, - цокнула я. – Лидия Михайловна, не будьте же такими наивными людьми.

- Уфф, - с облегчением выдохнул Панов. – Напугала, зараза.

- Что страшного в том, если мы с Марией Сергеевной захотим пожениться? – пошутил Максим на полном серьезе.

Панов вновь напрягся.

- Не хочется отправлять нашу новую управляющую в декрет, когда у нас в этом году такие грандиозные планы.

- Не поделитесь? – заинтересовался Максим.

- Никаких секретов. – Продолжила я за Михаила Степановича. – Я планирую за три месяца поднять колхоз…

- Прости, - перебил Максим, - я тебя поправлю. Ты оговорилась. Не за три месяца, а за три года.

- Нет, Максим, я все правильно сказала. За три месяца мы должны сотворить невозможное. Колхоз должен встать на ноги, иначе… Иначе…

- Ты так и не поняла принцип работы колхоза. – Не унимался Максим. – Поля уже засеяны – урожай не изменится, будет таким же, как в прошлом году. И не заставить коров давать нам молока больше, как ты этого желаешь. И хочу еще заметить, отдел коров не происходит чаще обычного. Они не кролики.