Перед ними стояла Клеопатра – сестра погибшего фараона Птолемея, любовница Цезаря и нынешняя правительница Египта. Богиня, почитаемая своим народом. Интересно, что она ищет в библиотеке…

– На колени! – возгласил кто-то из придворных.

Тарквиний поспешно встал на колени и, поймав предупреждающий взгляд простертого на полу Аристофана, пал ниц перед правительницей. Даже за эти считаные мгновения он успел заметить ее уверенную манеру держаться, скользнуть глазом по ниспадающим льняным одеждам кремового цвета с серебряной каймой и по заплетенным в косички волосам. Бледный лоб, окаймленный длинными прядями, венчала корона египетских фараонов – массивный, украшенный драгоценными камнями золотой обод с изваянной головой змеи. Шею Клеопатры облегало ожерелье из крупного жемчуга, на пальцах и запястьях играло бликами золото и серебро. Нос с горбинкой и крупный рот искупались роскошной фигурой, полная грудь соблазнительно колыхалась под полупрозрачным одеянием, струящиеся складки которого льнули к животу и бедрам.

– Можете встать, – провозгласил тот же придворный.

Тарквиний поднялся, старательно пряча глаза от стоящих рядом солдат: знакомых лиц он не заметил, однако искушать судьбу было незачем – малейшего пустяка хватит, чтобы его пронзили пилумом или связали, как курицу для жаркого, и отправили на пытки.

Аристофан, простертый в двух шагах от Клеопатры, не осмелился подняться на ноги и остался на коленях.

– Великая царица, – вымолвил он дрожащим голосом, – твое присутствие – несказанная честь для нас.

Клеопатра склонила голову:

– Мне необходимы сведения, и я должна их получить. Мне известно, что здесь хранятся нужные книги.

Красивый низкий голос звучал певуче и соблазнительно, однако слова, без сомнения, таили угрозу.

На лбу Аристофана выступил холодный пот.

– Каких сведений ищет моя госпожа? – спросил он.

Клеопатра ответила не сразу, и Тарквиний не упустил случая украдкой метнуть на нее взгляд. При виде ее плоского живота гаруспика словно ударило молнией. Царица ждет ребенка! Он толком не знал, чему больше поразился – самому открытию или тому, что его пророческий дар вернулся так внезапно. Стало быть, Клеопатра собирается родить Цезарю дитя. Гаруспик взглянул еще раз. Сына. У того, кто одержим мыслью сделаться единоличным правителем Рима, будет наследник. И Клеопатра пришла в библиотеку узнать будущее – свое и сына. Тарквиний тут же вспомнил о Ромуле. Не эту ли опасность он чуял?

Клеопатра не спешила откровенничать.

– Не так уж много мне нужно, – мягко протянула она. – Всего лишь расположение звезд примерно на год. И перспективы для каждого знака зодиака.

– Великая царица, – ошеломленно выдохнул Аристофан, – моих знаний для этого недостаточно.

Клеопатра улыбнулась:

– Лишь найди нужные свитки. Толкования дадут мои мудрецы. – Она указала на придворных, стоящих за спиной. У тех разом вытянулись лица.

Аристофан облегченно сглотнул – так, что услышал даже гаруспик.

– Конечно, великая госпожа. Соблаговоли последовать за мной. – И грек дрожащей рукой указал на коридор за спиной Тарквиния.

Тот от неожиданности замер. Теперь главное – оставаться спокойным: любой нечаянный жест или шаг привлечет ненужное внимание.

– Веди, – приказала Клеопатра Аристофану.

Египетские стражники, перестроившись в пятерки, обступили царицу с четырех сторон. Вздернув копья, две пятерки двинулись за семенящим впереди Аристофаном, следом шла Клеопатра и потные от волнения мудрецы, позади них вышагивали еще две пятерки египтян. Такой колонной они и ступили в коридор, где застыл, как статуя, Тарквиний. Обдав его запахом пота и кожаных доспехов, воины прошли мимо, лишь небрежно скользнув по нему взглядом – мало ли тут болтается ученых-оборванцев.