При вечерних беседах они рассуждали о том, что полнометражный художественный фильм, достоверно рассказывающий о событиях 1942 года, требует от участников проекта серьезной работы. В противном случае это будет очередная фальшивка вроде той, телевизионной ленты про «любовь под прицелом». Сотников уже предупредил Сергея, что такого ни в коем случае не допустит, и майор запаса полностью разделял взгляды режиссера-постановщика.

Он был одним из тех, немногих в нашем Отечестве людей, кто отчетливо понимал, что прошлое тесными узами связано с настоящим и влияет на формирование будущего. Сергей Петрович изучал это прошлое не по приказу, а по велению души. Он искал в нем ответ на проблемы нынешнего времени и верил, будто наши предки, создавшие великое государство, в трудную минуту встанут рядом с потомками, научат их стойкости и мужеству, передадут свою веру в победу.

Музеи, библиотеки, архивы хранили тысячи и тысячи подлинных свидетельств о подвигах предыдущих поколений. Требовалось только внимательно прочитать их, сопоставить, найти имена и фамилии. Потому Щербина, пользуясь командировкой в Севастополь, продолжал и здесь разыскивать старинные документы.

Например, в фонде редкой книги в Морской библиотеке имени адмирала Лазарева было много интересных изданий. Там помощь ему оказывала главный библиограф Евгения Матвеевна Шварц. Она нашла книгу, выпущенную в Ленинграде в 1958 году «Меткие стрелки», которую написал Теодор Гриц… для детей. В ней обстоятельно рассказывалось о профессии фронтового снайпера, его оружии, методах, применяемых в бою, и о лучших советских снайперах в годы Великой Отечественной войны.

Перелистав страницы с текстом, рисунками, чертежами и фотографиями, Сергей взмолился: «Разрешите ксерокопировать!» Евгения Матвеевна, будучи человеком образованным и интеллигентным, всегда сочувствовала людям, увлеченным своим делом. Потому, поговорив с начальником библиотеки, она такого разрешения добилась.

Неделю назад ксерокопию книги Щербина вручил Александре, с большой похвалой отозвавшись о Морской библиотеке и главном ее библиографе Е.М. Шварц.

Он не знал, что Булатова книг не читает, в библиотеки не ходит.

Саша полагала, будто все нужное для понимания жизни, уже усвоено ею из учебников в средней школе и в Театральном институте. «Щука» действительно давала студентам неплохое гуманитарное образование, они изучали русскую классическую и зарубежную литературу, а также – историю искусства. Посмотрев на грубо сброшюрованные ксерокопированные листы, молодая актриса сначала отложила их в сторону. Но вскоре ей пришла в голову мысль, что дедушка, наверное, был бы рад узнать что-нибудь новое про теорию стрелкового дела.

Взяв самодельную книжку вечером, на сон грядущий, Саша постепенно увлеклась рассказом об аккомодации, деривации, траектории полета пули, плоскости стрельбы, «одной тысячной», прямом снайперском выстреле и прочих сугубо профессиональных вещах, изложенных в произведении Теодора Грица предельно простым и ясным языком…

– Кофе или чай? – спросила Александра, усаживая гостя за стол.

– Кофе, – ответил Щербина.

Сама молодая актриса пила только подогретую кипяченую воду. Чай она невзлюбила с той поры, когда была чайным промоутером в супермаркете. Кофе на ночь вполне мог лишить сна, отчего появлялись синяки под глазами. Но завтра – не менее трудная смена с крупными планами: объяснение с командиром полка по поводу службы ее снайперского взвода.

Сначала они довольно долго говорили о сегодняшнем съемочном дне. Майор запаса переживал насчет Эли. Разве он плохо учил ее? Нет, все дело лишь в ее характере, слишком нервном. Зато Булатова поддержала авторитет военного консультанта, отлично проведя стрельбу из «снайперки» на крупном плане.