Руки сами собой потянулись к телефону и стали его крутить. Я сомневалась, стоит ли звонить Людмиле. Узнать номер телефона Вадима – дело одной минуты. А там уже можно будет и самому парню позвонить, уточнить, что да как. Вот только у этого плана есть два больших минуса. Во-первых, Людмила разволнуется и начнет меня расспрашивать, зачем мне номер ее сына. Ну тут уж я как-нибудь справлюсь. Скажу, что нужна его помощь. Вот только в чем? Единственное, что приходило на ум, – покупка велосипеда или самоката. Вадим вполне мог подойти на роль человека, который может помочь с выбором.

Допустим, причина позвонить Вадиму нашлась. Но тут дело упирается во вторую проблему – Вадим не большой фанат откровений. Даже если я достану его номер и дозвонюсь, он скорей всего или не ответит, или отшутится, или соврет что-нибудь.

– Беда, – протянула я и уже хотела отложить телефон, но вспомнила о другом человеке, которому стоило бы позвонить. Но перед этим я порылась в досье, чтобы найти адрес убитого.

Знакомый номер пальцы набрали по памяти. Гудки звучали долго, заставляя меня бестолково перелистывать досье в зеленой папке. Ну а чего я хотела? Человек наверняка уже на работе.

– Да! – голос подполковника Кирьянова прозвучал громко и совсем по-командирски. Видимо, я своим звонком ворвалась прямо в эпицентр воспитательного процесса.

– Привет, Кирь, – поздоровалась я, улыбнувшись. Все же немного непривычно слышать от обычно спокойного и уравновешенного Кирьянова такой суровый тон. – Кто-то проштрафился? Кого отчитываешь?

– Привет, Тань, – ответил мужчина уже куда более спокойно и тяжело вздохнул. – Да тут, – вздохнул еще раз, – без ста граммов и рассказывать не хочется. Поседею я с этими студентами.

– Новенькие?

– Хуже! На стажировку взяли четверокурсников. А тут туши свет, бросай гранату!

Я негромко посмеялась и сочувственно ответила:

– Береги себя, Киря. А то с нервами сляжешь и оставлять придется родную полицию на этих желторотиков.

Кирьянов пробурчал что-то, а потом опомнился.

– Ты чего звонишь-то? Что-то случилось?

– Да я по работе. У меня новое расследование. Сегодня утром нашли тело Алексея Владленовича Соломина, – следом я назвала адрес убитого, найденный в его досье. – Сможешь рассказать, что известно?

Мне было слышно, как стала громко клацать компьютерная мышь, а потом и пальцы Кирьянова забарабанили по клавиатуре.

– Ты же понимаешь, что это не телефонный разговор? – спросил он почти строго. Но мне все равно было слышно, как Кирьянов набирал что-то на клавиатуре.

– Понимаю. Но у нас век современных технологий. Стало модно решать все вопросы дистанционно.

Кирьянов тяжело вздохнул.

– Ох, Танька. Пользуешься моей добротой. Но это в последний раз. – Я улыбнулась. Пальцев не хватит перечесть, как часто я подобную фразу в своей жизни слышала. – Да, был такой. Я как раз выезжал на место, – и прибавил чуть более убитым тоном, – со стажером. Он там натоптать умудрился, пока все отвлеклись.

– Это ты его там отчитывал?

– Да, его, родимого. Он тут уже делов наворотил после этого. Шустрый малый. Боюсь его одного оставлять – разнесет нам весь отдел.

– Так что там с убитым? – напомнила я, постукивая пальцами по стенкам чашки.

– Пока могу точно сказать, что убили его ножом в спину. Причем удар был нанесен сверху вниз. Телефона при убитом не обнаружено, да и одет слишком по-домашнему. Будто на минуту выскочил по какому-то делу. Хотя какие там могут быть дела? Убийство произошло на площадке рядом с недостроенным высотным зданием. Если поедешь, сориентируешься – криминалисты обтянули место преступления лентой. Топтаться можешь – мои все, что могли, оттуда собрали. А в остальном… Стройка стройкой и ничего вокруг.