- Обязательно заглянем, Аиса. Надеюсь, ты и меня угостишь? - быстро спустившись по каменным ступеням, мужчина преодолел каменистую дорожку, ведущую к железной ограде.

- А я как раз надеялась стрясти пару булочек с вас, — зардевшись, улыбнулась Аиса. - Но думаю, моего выходного пособия хватит на всех.

Рию сильно удивляло столь фамильярное обращение девушки к своему господину. Но тот, казалось, был не в компании служанки и вынужденной содержанки, а скорее в кругу сердечных подруг. И все же, несмотря на явную раскованность общения, Рия чувствовала себя не в своей тарелке. Возможно, многолетняя привычка лебезить перед теми, кто старше и статуснее тебя, въелась до самого мозга костей. Аиса же, воспитанная в этой семье с маленьких лет, была куда более разжатой.

- Что же, — рассмеялся мужчина, отворяя ворота. - Сегодня, так и быть, мы не будем покушаться на твое выходное пособие.

Рия лишь мельком оглянулась назад, скользнув взглядом по двухэтажному строению, облицованному декоративным кирпичом серого цвета. И оконные рамы, и остроконечная крыша с изящным коньком, и даже побеги роз, тянущиеся по стенам до самой крыши, прекрасно давали понять, насколько богат хозяин этого дома.

- И правда, как в сказке… - невольно выдохнула девушка, разворачиваясь обратно, к своим спутникам.


Шествуя в компании неугомонной Аисы и снисходительно улыбающегося господина Гольдмана, Рия невольно старалась дышать полной грудью, будто бы в последних попытках впитать в себя этот солнечный день, похожий на сказочное наваждение. Ей было интересно абсолютно все вокруг. И то, во что одеты благородные дамы, с высоко задранными подбородками и томными взглядами, и молодые господа, не преминувшие нацепить на свои залаченные волосы высокие шляпы, и даже шумная ребятня, клянчащая у своих родителей вкусные леденцы. Здесь была своя, особая музыка беззаботно живущих горожан, которым не нужно беспокоиться о последнем куске хлеба и чистой воде. Ослепляющий контраст, разделивший мир Рии на "до" и "после". Она и подумать никогда не могла, что жизнь, оказывается, имеет и обратную сторону, неизведанную и до ужаса теплую.

- О чем задумалась, Рия? - неожиданно обратился к девушке господин Гольдман, провожая взглядом Аису, отбежавшую к пожилому ларечнику, что стоял чуть поодаль с тележкой конфет.

- О том, что я будто бы оказалась во сне, — честно призналась девушка, подняв на мужчину взгляд. - Кажется, что вот-вот проснусь и снова окажусь либо в сиротском приюте, либо в доме утех.

Она непроизвольно вздрогнула, когда перед глазами вновь пронеслись все ужасающие, леденящие душу картины прошлого. Насколько бы светлым ни было ее будущее, вряд ли она когда-нибудь сможет избавиться от преследовавших ее воспоминаний.

- Сдается, я даже вообразить не смогу, через что тебе когда-то пришлось пройти. Однако, позволь дать один совет… - господин Гольдман на миг призадумался. - Насколько бы печальным ни было твое прошлое, всегда старайся смотреть вперед. Даже если невыносимо хочется обернуться, держи голову прямо.

- Легко говорить, когда ни разу не приходилось жаться в угол только для того, чтобы выжить или поспать, господин, — Рия старалась, чтобы ее слова не оказались для мужчины подобно острому кинжалу, и все же, его совет показался девушке бесполезным. - Извините, если говорю лишнее…

- Тебе не за что извиняться. Но и в свое оправдание я скажу, что за всю свою, пусть и недолгую жизнь, повидал немало людей. Встречал несчастных и больных, счастливых и безнадежно павших. В моменты таких встреч, невольно начинаешь примерять на себя маску, сотканную из горя и печали, радости и счастья, — на губах мужчины расцвела легкая, по-детски робкая улыбка. - Поэтому не списывай меня со счетов. Если чувствуешь себя плохо, то можешь всегда прийти и выговориться. Я изо всех сил постараюсь тебя понять.