– Каждая возможная форма бессмысленна и жаждет стать реальной, – снова слова улетают куда-то.

Да, жаждет. И единственный способ утолить эту жажду – выйти в реальный, материальный, тварный мир. И стать частью человеческого кошмара. Такого ужасного, что ещё во сне человек захочет умереть. И напитавшись этим страхом, как первым материнским молоком, тварь выйдет в мир, и начнется ее нежизнь, за которую она будет бороться долго и яростно. Форму ей придаст та бессознательная часть человеческого разума, которая населяет любую тень страшными созданиями. И однажды эти создания выходят из тени. Иногда к своему создателю, иногда к кому-то другому…

Есть и другие способы пробраться, в человеческий мир. И все это так или иначе связано с отрицательными эмоциями. Страх, гнев, отвращение – вот ключи для дверей, которыми пользуются эти твари. Оттого их так много на полях битв. Не считая, конечно, Поля Пепла. Оно девственно чисто. Будто ни один человек не испытал здесь ни горя, ни страха. Последний дар Проклятого миру, в котором для таких, как он, не было больше места. Он ведь тоже был своего рода тварью, порождением человеческой злобы.

– Лучше бы вам не знать, что случится, когда комья земли падают на крышку вашего гроба. Лучше бы вам не знать, что случится, когда черное солнце встанет над головой, – пропел Герайн.

Вот он узнал об этом. И что случилось? Ровным счетом ничего. И не случится, должно быть, уже никогда. Иногда он пытался воскресить свое прошлое, памятные моменты, чтобы окончательно не сойти с ума. Если это, конечно, ещё возможно. Лет двадцать назад братья по ордену подарили бы ему удар милосердия – быструю и безболезненную смерть. Теперь это невозможно. Война закончилась, мир стал гуманнее. Где-то даже слишком… И магов, перегоревших, сошедших с ума, искалеченных, отправляют в Дом Слез, место, где невозможно умереть. И жить невозможно тоже. Здесь служат самые сострадательные целители и сиделки, здесь мягкие ковры и безопасные лестницы, чтобы постояльцы, находящиеся в состоянии помрачения сознания, как, например, сам Герайн, не нанесли себе случайно увечий.

Когда-то он вез сюда, в Дом Слез своего друга, светлого мага, всю дорогу молившего его об одном. Об ударе милосердия или хотя бы о подушке на лицо… И, конечно, ничего не сделал, довез то, что осталось от друга после встречи с восемью созревшими гулями, в целости и сохранности… Навещал потом несколько раз. И видел, в каком Кайен отчаянии. Как ему душно здесь, среди ухоженных лужаек, тенистых аллей и ручных белок. В Доме Слез будто нечем дышать. Кайену отрастили и ноги, и руки, и глаза, но все это работало только тут, на территории Дома Слез. Он мог быть здоров в этом месте, уникальном и удивительном, построенном на месте магической аномалии, на поле Пепла.

Где двадцать лет назад Проклятый, полководец некромантов, развеял свою чудовищную армию мертвых, почти полтора миллиона тел. Это была последняя битва в войне, которую принято было называть Последней.

Магов ордена Тьмы осталось после вырванной великими жертвами и трудами победы очень мало. Мир медленно погружался в хаос – появлялись потусторонние феномены один за другим. Наглядный пример того, чем обернулась идея-фикс ордена Света об уничтожении некромантов, которых они считали порождениями темных магов, приходящими на их эманации. Некроманты, в свою очередь, обладавшие резким и неуступчивым нравом, легко ввязались в противостояние.

С магическими феноменами, в просторечии нежитью и нечистью, разбираться пришлось всем четырем орденам. И природники, и разумники, и темные и светлые были вынуждены работать вместе, потому что в местах пролития крови и каждом темном углу росли и множились потусторонние существа, как грибы после дождя растущие на лучшем из удобрений – страхе, горе, ужасе и ненависти тысяч и тысяч людей.