Мэй безмятежно улыбалась и кивала, а Джейн испытывала привычную неловкость оттого, что все присутствующие пристально рассматривают ее. Как часто, будучи гувернанткой в богатом семействе, ей приходилось ловить на себе насмешливые или презрительные взгляды гостей леди Файдуэлл! Джейн знала, что не следовало бы обращать на них внимание, но всякий раз пренебрежение задевало, ей хотелось укрыться в каком-нибудь уголке или вовсе не показываться на глаза этой великосветской публике. Но хуже всего были фривольные замечания некоторых джентльменов, всерьез полагавших, что хорошенькая гувернантка должна быть доступной! Леди Файдуэлл, к счастью, не баловала мисс Эванс предложениями поучаствовать в развлечениях своих гостей, и все-таки много позже Джейн пришлось признать, что лучше бы ей и вовсе не принимать участие в музыкальных вечерах и благотворительных балах, устраиваемых хозяйкой.

Джейн отчаянно надеялась, что тягостные воспоминания скоро оставят ее, уступив место одним лишь приятным – прогулки ранним утром вокруг озера, восторг, с которым она встречала каждый распустившийся бутон в розарии, доброту лорда Файдуэлла, нередко сглаживавшего бестактность своей жены и дочери…

Прошло уже много месяцев, как мисс Эванс оставила место гувернантки, а она все еще не готова была равнодушно улыбаться, когда чувствовала на себе цепкие, колкие взгляды.

Столкновение с прошлым оказалось неминуемым и произошло значительно быстрее, чем могла предположить Джейн.

Едва миссис Грант назвала имя своей дочери: «А это моя дорогая Августина!», как мисс Грант, уже несколько минут с откровенным любопытством рассматривающая Джейн, заявила:

– Я вас определенно где-то видела, мисс Эванс. Возможно, на балу у лорда Ментона или на премьере «Поля и Аньес».

Мэй заметила, что улыбка Джейн стала еще более принужденной, и сразу догадалась, что произойдет дальше.

– Вы видели меня в доме леди Файдуэлл, мисс Грант, – проговорила Джейн безо всякого оттенка в голосе.

– О, вероятно, вы правы. Я несколько раз бывала у нее в гостях, правда, довольно давно. – Августина жестом предложила мисс Эванс сесть рядом с ней на элегантный узкий диванчик. – Так, значит, вы тоже гостили у леди Файдуэлл. Хоть я, признаюсь, позабыла вашу фамилию, ваша внешность мне знакома.

– Признаюсь, я тоже не вспомнила бы, как вас зовут, но ваше лицо невозможно забыть… О, я вовсе не гостила у леди Файдуэлл. – Джейн слегка усмехнулась, когда на красивом лице мисс Грант отразилось недоумение. – Я была гувернанткой маленькой мисс Файдуэлл.

– Гувернанткой? И как я сразу не догадалась! – Августина едва не отпрянула от Джейн, словно бы узнала о заразной болезни гостьи, но, к сожалению, размеры диванчика не позволили ей отстраниться достаточно далеко.

Другие дамы, уже успевшие завязать с Мэй непринужденную беседу, умолкли и принялись жадно прислушиваться к разговору между мисс Эванс и мисс Грант. Диана Крейтон чуть нахмурила брови, но Мэй только улыбнулась и продолжила расспрашивать миссис Литтон-Парк о здоровье ее внучки. Мэй была уверена, что Джейн прекрасно справится с неловкой ситуацией, тем более что о ее прошлом гувернантки уже известно в Бромли.

Джейн не ожидала, что мисс Августина так явственно проявит свое неодобрение, но под строгим взором матери мисс Грант постаралась выказать себя гостеприимной хозяйкой. Она сделала вид, что просто хотела оправить пышную юбку, поерзала немного на диване и продолжила самым любезным тоном:

– Вероятно, вам нравилось жить в доме леди Файдуэлл, он прекрасен, не правда ли? А малышка Эрнестина, уверена, сразу же завоевала вашу привязанность!