- Ну так надо было ему доплачивать из своей мошны, - огрызнулся мэр.

- Вы забываете, что патронов нужного ему калибра у меня как раз и нету, - парировал Звягинцев.

Игнатий Петрович примирительно махнул рукой:

- Теперь уже какая разница… Не в патронах дело. Он себе подружку нашёл.

Ректор поправил очки на носу:

- Боюсь, я не улавливаю связи между подружкой и отказом работать…

Зато Игнатий Петрович уловил сходу, когда аккурат после обеда заявился Семён с неприятной вестью, а в конце передал привет от Ольги. Той самой Ольги.

При одном воспоминании о ней мэр едва не заскрежетал зубами. Эта строптивая девчонка, семь лет назад посмевшая сказать ему «нет», слово, которого Игнатий Петрович уже очень давно не слышал, предпочла голод, холод и прочие опасности большой дороги обеспеченной и комфортной жизни.

В последнем разговоре, когда он пригрозил, что не будет Ольге спокойной жизни в городе иначе, как в качестве его любовницы, та ответила, что расквитается с ним, и в тот же день покинула Университет, забрав с собой только оставшийся после смерти её отца автомат. С тех пор утекло немало воды,  Игнатий Петрович уже давно выбросил её из головы, и вот тут-то, семь лет спустя, эта сука отомстила ему, попросту украв у него Пустынника – прежде безотказного и послушного работника.

Нет сомнений в том, что теперь этот недоумок Пустынник точно знает, что его использовали, и наверняка Ольга расписала всё это в особо мрачных тонах. И, может быть, очень скоро приберёт безмозглого сталкера к рукам. Хотя, наверное, уже прибрала, раз он сказал «мы обойдёмся».

Но больше всего Игнатий Петрович был зол на себя. Жадность и самое обычное упование на  «и так сойдёт» - вот его ошибки. И недальновидность. Он разве не знал, что Пустынник одинок? Знал. Стоило подсунуть ему какую-нибудь хорошо выдрессированную девку – и дело было бы в шляпе. Да только кто ж мог подумать, что вот так вот выйдет? А теперь пересеклись где-то в ледяной пустыне пути голодного до женщин недоумка-сталкера и редкой суки, у которой талант вить из мужиков верёвки в крови – и привет. Золотой поток бесценных документов и данных, который сам плыл в руки, прервался.

Игнатий Петрович задушил бы Ольгу собственными руками, если б мог. Ещё семь лет назад задушил бы, знай он наперёд, что случится. Но теперь уже поздно. Она, поди, опытная головорезка, не зря же прозвище «Рысь» дали, а за спиной у Пустынника ей тем более не страшен ни Игнатий Петрович, ни его люди: никто из них не согласится иметь дело с ненормальным психом Пустынником. Да и толку – убить Ольгу значит сделать сталкера своим врагом, что недопустимо. Вот если бы втихаря, несчастный случай организовать или как-то так… Но и Ольга тоже наверняка готова к таким штучкам.

- В общем, Святослав Иванович, Пустынник нашёл себе подружку, и теперь она интересует его больше, чем работа. Понимаете, о чём я? – вздохнул мэр.

Лицо Звягинцева потемнело. Наверняка он просто не в состоянии понять, как можно променять участие в экспедиции, невероятно важной для всего человечества, на плотские утехи, подумал Игнатий Петрович. Сухарь сухарём, что тут еще скажешь?

- Тогда, может, стоит хотя бы раз заплатить ему по совести, а? – ехидно сказал Звягинцев.

- Будете, именно так ему и будете платить, - грустно сказал мэр, - потому что сказка, в которой вы получали всё, что хотели, из Москвы и не только, практически даром, закончилась. Я знаю, кто его подружка, и будьте уверены: она не упустит своего. Если Пустынник ещё и согласится когда-нибудь пойти в рейд – это будет очень дорого.