. Однако для русских соседей из Смоленской и Псковской губерний Белорусский край, по свидетельству С.В. Максимова, был «Литвой» и даже «Польшей». В то же время белорусы в своих поговорках отделяли себя от «москалей», что объясняется автором исторической разобщенностью политической жизни славянских народностей. Языковые особенности автор отмечает очень кратко – «аканье» и «дзеканье». В быту белоруса этнограф зафиксировал много архаичных черт: курные избы, устаревшая упряжь, древние суеверия. С.В. Максимов положительно характеризует такие психологические черты белорусов как терпение и трудолюбие («умирать собираешься, а хлеб сей»), но также отмечал их пассивность, неопрятность, забитость. Автор склонен искать этому объяснение в природных условиях (зажатость среди лесов, болот), а не в социально-экономических последствия тяжелого крепостного права. При обсуждении доклада С.В. Максимова на заседании Русского географического общества это убеждение автора подверглось справедливой критике проф. М.О. Кояловича. Статья в «Древней и Новой России» дополнена четырьмя живописными и бытовыми иллюстрациями русских художников Н.А. Гоголинского и М.О. Микешина. Публикация С.В. Максимова была одной из первых работ по топонимике белорусских земель, в которой на основе лингвистических данных была предпринята попытка определить ареалы расселения славян и балтов («литовцев»). Она не осталась незамеченной исследователями, на отдельные выводы и наблюдения автора ссылались впоследствии историки П.В. Голубовский и И.П. Филевич, филолог Е.Ф. Карский. В недавнее время вышло переиздание статьи С.В. Максимова по тексту «Древней и Новой России»[27].

Из всей журнальной публицистики о событиях восстания 1863–1864 гг. наиболее содержательной является статья о волнениях учеников минской гимназии, написанная ее преподавателем В.Г. Краснянским (1863–1930) на основе гимназических протоколов и отчетов. Автор последовательно рассматривает дисциплинарные нарушения учеников и ответные меры инспекции и губернского начальства. Его симпатии всецело на стороне строгих мер М.Н. Муравьева: денежная порука и штрафные санкции к нарушителям, запрещение польских молитв и «реколлекций», замена польских преподавателей русскими. В итоге гимназия превратилась в «чисто русское учебное заведение с твердыми патриотическими убеждениями, сильное своим воспитательным влиянием»[28]. Привлеченные автором фактические данные сохраняют свою актуальность.

Всего в историко-литературных журналах вышли 119 публицистических и 3 научно-популярные статьи по белорусской тематике. На первом месте по количеству материалов стоит церковная проблематика: уния и православие, биографии церковных деятелей, история отдельных храмов и монастырей. Такие темы как восстание 1863–1864 гг., деятельность М.Н. Муравьева также привлекали внимание публицистов. Сложилась определенная историографическая традиция в трактовке действий российских администраторов. Она объясняла события в Белорусском крае борьбой русской и польской культуры.

В начале XX в. появляются материалы, посвященные революционному движению[29]. В этом отношении особенный интерес представляет статья одного из членов РСДРП В.П. Махновцева-Акимова о Первом съезде этой партии в Минске[30]. С началом Первой мировой войны в статьях военной тематики появилась тенденция воодушевить современников историческими примерами объединения славян против немецкого наступления.

Заметную часть информационных сообщений составляют объявления о деятельности научных, образовательных, просветительских обществ и учреждений. В периодике встречаются статьи о Муравьевском музее, Виленском центральном архиве с краткой историей их создания и характеристикой текущего состояния