Простор… привыкшая за эти несколько дней к плотно построенным домам и узким улочкам, я была приятно удивлена, увидев просторный, заросший цветами и сорняком двор. Шириной не менее двадцати, а может, и больше метров, он казался бесконечным, плавно сливаясь с лесочком. Наверняка, когда-то здесь росли плодовые деревья, сейчас их согбенные от старости стволы высились сухими, серыми шалашами среди крапивы. А ярко-оранжевые головы календулы с трудом пробивались к солнцу сквозь плотный строй осота. Васильки нашли укромное местечко у покосившегося забора и укоризненно качали мохнатыми шапками, глядя на всё это безобразие.

— Участок заканчивается у реки, там забор давно сгнил, а по бокам ещё стоит, но тоже требует ремонта, — прервала мои мысли Флорет, показывая на завалившийся штакетник, — бабке ещё лет десять назад предлагали выкупить часть земли, но она ни в какую не соглашалась продавать, а после и желающих не стало.

— А что за лесом?

— Окраина города Левзея, и не самая благополучная. Да и не лес это, а так, узкая полоса парка, — хмыкнула мизель, — мальчишки повадились через речушку перебираться и вон в том углу малину таскать. А те, кто посмелей... вон, видите, палки торчат? Там клубника растёт, мелкая, конечно, но сладкая, её воруют.

— Забор, — про себя проговорила не потому, что жадничала детям ягод, но свободный доступ к моему дому меня тревожил. Так же может любой зайти, а двери здесь тоже хлипкие, ещё Инди этот.

— За зимним садом огород у бабушки был, там, кроме лука и укропа, ничего уже не растёт, грядки тоже развалились, — продолжила Флорет знакомить меня с усадьбой, а я, мысленно потирая руки в предвкушении, уже нарисовала в голове план сада, маленькой беседки под яблоней, где я буду вечерами пить чай. А утром до наступления жары возиться в огороде…

— Ну вроде бы всё, — вернул меня на землю довольный голос мизель Флорет, — идёмте, жильцы должны уже возвратиться, я вас им представлю.

Знакомство с обитателями дома вышло скомканным и странным, впрочем, я пока и сама не горела желанием узнать хмурых людей поближе, и надо отметить, что и они не были мне особо рады. А некоторые вообще, судя по насмешливым улыбочкам, не приняли меня всерьёз. Я эти улыбки запомнила, как и людей, кому они принадлежали, решив приглядеться к ним особо внимательно.

Прощание с мизель Флорет тоже было скомканным и недолгим, девушка, видимо, так и не распаковывала свой чемодан, поэтому собралась быстро и, пожелав мне удачи, вскоре отбыла. Через пару минут и я вышла из своего дома, чтобы забрать вещи у мадам Розмари и предупредить женщину, что съезжаю...

— Берите, берите, — настояла мадам Розмари, вручив мне половину задатка за комнату, с грустью добавив, — вам они сейчас понадобятся.

— Уговорили, — тихонько рассмеялась я, пряча монеты в карман, — дом в ужасном состоянии, как только приведу его в маломальский порядок, приходите с Меган в гости.

— Придём, — пообещала мадам Розмари, подав мне ещё и корзинку со снедью, — вам сегодня не до готовки, здесь пирог, каша и печенье.

— Спасибо, — поблагодарила и, тепло попрощавшись с доброй женщиной, поспешила покинуть гостеприимный дом.

17. Глава 16

— Это, что такое? — оторопело пробормотала, ещё раз потянув на себя дверь, но та так и не подавалась. Ключ в замке дважды повернулся, я это слышала, но дверь всё равно оставалась на месте, словно приклеенная. И хотя она выглядела довольно хлипкой, ничто эту гадину не брало.

— Ладно, пойдём в обход, — заворчала я, предположив, что дверь, видимо, заклинило. Я направилась к той, что была в хозяйской половине дома, но тут же испуганно отскочила от окна первого номера, за которым раздался ехидный смешок, а створки с шумом захлопнулись.