- Далия? - он шагнул к ней, желая опустить руки на плечи.

Но она быстро попятилась и нахмурилась.

- Не подходи ко мне. Я… Мне надо одной побыть, - бросила она и рванула прочь.

Он настороженно уставился ей вслед. Опустил руку. Сердце до сих пор тяжело стучало. В голове возникла куча вопросов, на которые не находилось ответов.

Далия, оставив Крыса далеко позади, быстро забежала за дерево и прислонилась к нему спиной. Брови скривились, глаза и нос покраснели. Лицо сморщилось от боли и страха. По щекам покатились слезы. Она прикрыла рот рукой и зажмурилась. Болезненные воспоминания накатывали одно за другим, опаляя душу, словно обезумевшее пламя.

Едва солнце достигло зенита, Беатрис услышала в коридоре подземелья топот и возню. Ведьма тихо встала из-за стола и накинула длинный плащ с капюшоном. Незаметно приоткрыла дверь и выглянула. Увидела, как по коридорам волокут обмякшие тела женщин и мужчин, облаченных лишь в исподнее. Заносят их в темницы, сковывают и запирают. Ведьма живо прикрыла дверь и часто задышала от волнения. Сразу поняв, что это новоприбывшие пленники из Мидвэла.

Сердце женщины гулко забилось от восторга. Лицо зарумянилось, а глаза засияли. Стало ясно, что город был захвачен. Причем неслыханно быстро, чего она не ожидала. Дождавшись, когда все стихнет, Беатрис вновь выглянула. Оглядев пустой коридор, подошла к одной из решеток и заглянула внутрь. Там сидела напоенная парализующим зельем седовласая ведьма. Та умоляюще уставилась на нее влажными покрасневшими глазами. Беатрис недовольно скривила губы, поняв, что это не чужестранная ведьма, и пошла к следующей темнице, не проронив ни слова. Обошла таким образом весь коридор и замерла, осознав, что той ведьмы, которую искала, среди пленниц нет.

Накинула капюшон и быстро поднялась вверх по лестнице. Внутри с каждым шагом нарастал гнев. Пройдя череду церковников, что с опаской и недовольством косились на нее, добралась до покоев Марка. Посмотрела по сторонам и постучалась.

- Входите, - послышался приглушенный голос архиепископа.

Беатрис мигом вошла к нему и прикрыла дверь. Он нахмурился и отложил перо.

- Дитя мое, я же говорил тебе не приходить сюда днем.

- Святой отец, ее нет, - скинув капюшон, взволнованно сказала ведьма.

Он молча неторопливо встал, не сводя с нее глаз. Беатрис съежилась и покорно склонила голову. Архиепископ тяжелой поступью подошел к ней. Обхватил огромной рукой ее подбородок и приподнял голову. Он глянула на него. Марк скривил губы.

- Дитя мое, - понизив голос, прогудел он, - Ты же знаешь, что своей грязной сущностью оскверняешь это место. Женщинам путь сюда заказан. Тебя наверняка видели другие святые отцы. И этим ты подставляешь меня под удар. Что я говорил тебе, повтори.

Беатрис тяжело задышала, опустив взгляд.

- Что мне мне не следует ходить к вам наверх днем, - прошептала она.

- Верно, дитя мое, - сказал он и опустил взгляд на ее алые губы.

Лоснящиеся щеки архиепископа зарумянились. Он глубоко вдохнул и ненавязчиво провел большим пальцем под нижней губой. Выпрямился и завел руки за спину.

- Я дал тебе кров, когда ты прибилась к дверям церкви, увидев в этом знак Господа. Левая сторона твоего лица и полголовы были обезображены ожогами. Ты едва дышала от истощения. Была мала и столь юна, что можно было легко перепутать с мальчишкой, - он глубоко вдохнул и скосил взгляд на ее грудь, выпирающую из-под накидки, - Теперь же все иначе. Твое порочное женское тело и красоту не утаить. Она может пробудить греховные мысли. Поэтому тебе нельзя расхаживать днем по коридорам церкви, дитя мое. Ясно тебе?