Боль постепенно ослабевает. В голове немного проясняется. Я привыкаю к наличию внутри крупного инородного предмета. Стыдно признаться даже самой себе, что мне приятно. Небольшой дискомфорт, усиливающийся при особенно резких толчках, мешает сконцентрироваться на этих ощущениях. Но… Я не хочу, чтобы Олег останавливался. Я становлюсь женщиной. Его женщиной. Больно, страшно, любопытно и безумно порочно… Но так необходимо…

Он двигается быстрее, сильнее. Сопротивляться невозможно. Я всё ещё не отошла от недавно пережитого оргазма, от шока при разрыве девственной плевы столь неестественным способом, от наполнивших меня новых ощущений. И даже не сразу понимаю, что происходит, когда он замирает, находясь во мне, и к чему это может привести.

Боже…

Я никогда не думала о своём первом сексе. Стараниями отца сношения между мужчиной и женщиной казались мне чем-то противоестественным и очень грязным…

В этом, действительно, нет ни капли романтики. Но это потрясающе приятно. Даже сквозь боль…

Олег ещё некоторое время держит меня на весу, затем отпускает и ставит на пол. Реву… Случившееся отвратительно своей неправильностью. Но осознание, что с этого момента я бесповоротно принадлежу своему мужчине, окрыляет.

Только теперь вспоминаю, что мы находимся в родительском доме, в коридоре, где много раз кто угодно мог пройти и увидеть нас… Совсем потеряла голову…

Олег как ни в чём не бывало застёгивает брюки.

– Зоя, приведи себя в порядок и поехали скорее, мы опаздываем, – говорит негромко и совершенно спокойно. Так, будто только что не случилось ничего неординарного…

Меня шатает. Ноги ослабели, плохо держат и не хотят идти… С трудом добираюсь до душа. В промежности дискомфорт. В голове хаос.

Пытаюсь застирать испачканную одежду, чтобы домашние случайно не догадались о произошедшем. Но я слишком сильно взволнована. Руки дрожат и не слушаются. Трусы выбрасываю, а платье замываю и прячу в корзину для грязного белья. Надеюсь, никто не поймёт, что с ним стряслось.

Стою под душем, смываю шок и собираюсь с мыслями. Закутываюсь в полотенце и, не выходя из ванной, лезу в интернет – ищу информацию об экстренной контрацепции. У нас с Олегом всё настолько неопределённо, что я даже мысли не могу допустить о беременности. Если я залечу от малознакомого мужчины, который намного старше, отец меня точно убьёт.

Как бы я ни летала в облаках, у меня нет уверенности в серьёзности намерений Орлова. Это для меня, зелёной неопытной девственницы, наш секс безумно важен и несёт особый смысл. А для него это, возможно, всего лишь малозначительный эпизод, наверняка он делал то же самое с другими десятки или даже сотни раз.

Он до сих пор ни разу не сказал, что я ему нравлюсь! Да и способ, который он выбрал, чтобы лишить меня невинности, мягко говоря, далёк от романтической первой ночи между влюблёнными людьми.

Обидно, что он сделал это так, не по-человечески… И с каждой минутой болезненный протест разрастается всё сильнее. Неужели эта безобразная сцена в коридоре теперь навсегда останется в памяти как мой первый раз?

Пока одеваюсь, пытаюсь поймать баланс между восторгом от того, что Олег теперь по-настоящему мой мужчина, и обидой на него. Не могу найти точку опоры.

Неуверенно спускаюсь к нему. Облегчённо выдыхаю – Орлов в гостиной один, мама так и не вышла. Её трёп я бы сейчас не вынесла….

Как мне себя вести? Что-то изменилось между нами? Вглядываюсь в красивое лицо, пытаюсь найти мельчайшие перемены. Но нет – ничего не вижу… Что это значит? Понять бы…

– Ты долго, – говорит с упрёком. – Времени совсем нет, опоздаем к началу концерта.