– Что за бред, Арина, – фыркает Яна. – Сказали же, что это серийный маньяк, его уже посадили…

– Это бред, Яна, так сделали специально, чтобы отвести взгляд. Яночка, сестренка, умоляю тебя, помоги, – чуть не плачу опять. – У меня есть сбережения, я уеду! Только помоги мне выбраться из города. Прошу!

Она еще примерно минуту смотрит на меня, но в ее глазах я вижу не сочувствие, а холодность. И я ощущаю, как от этого мое сердце леденеет, перестает биться, не качая больше кровь. Ведь это конец.

– Арина, ты несешь полный бред, доказано, что его поймали! Это был он! – уверяет меня сестра. – Папа сказал, что ты будешь нести такое, чтобы убежать со свадьбы. Но я не верила и сейчас вижу, что зря.

Что-то в моей душе тоже обрывается. Убираю руки с ее руки и отхожу, не хочу видеть Яну тоже. Лучше бы она не появлялась.

– Ты должна быть благодарна, что на тебя посмотрел такой парень при богатом папочке! – теперь она сама наступает на меня. – Скажу честно, ты слишком… в общем, серая мышка, скучная, неинтересная. А мужчинам нужно другое, поэтому, Арина, тебе повезло. Ты должна быть благодарна за это!

Первый раз мне хочется плюнуть ей в лицо, сделать гадость, такую же, которую Яна сама делала в детстве. Но я только сжимаю кулаки.

– Убирайся… – тихо произношу я, чувствую, как начинаю дрожать всем телом.

– Что? – сестра не слышит, а может, и не хочет слышать.

– Я говорю, убирайся! – уже более громко. – Пошла вон отсюда!

И сама толкаю ее из комнаты.

– Ты ебанутая! – лишь визжит она. – По тебе психушка, блядь, плачет! Да я…

Но я уже не слышу, что сестра кричит, закрываю двери перед ее носом. Не хочу никого видеть. Иду к окну и, почти ломая ногти, раскрываю окно на полную.

Пахнет весной, но на душе уже зима. Забираюсь на подоконник. Вижу, как по небу летают птицы. Я тоже хочу так, хочу улететь далеко. Туда, где меня не найдут, где я могу начать все сначала…

Хватаюсь за холодную металлическую решетку, так, что на руках останутся куски краски, некоторые слишком острые и впиваются в кожу, ранят. Но мне не больно. Моя боль сильнее, она где-то там, глубоко в душе.

Вот моя реальность, клетка. Золотая клетка, в которой я должна провести всю жизнь. Но этого не будет! Никогда!

Слышу шуршание сзади, и дверь с грохотом открывается. Я не знаю, кто там, но они явно пришли по мою душу.

– Не дури, Арина, тебе не выбраться.

Ты прав, отец: мне не выбраться. Хотя у меня остался один-единственный способ. Все или ничего.

– Пойдем, нас ждут. Ты выходишь замуж!

Не забываем добавлять книгу в библиотеку!

8. Глава 7

– Согласны ли вы, Арина Александровна, выйти замуж за Захарова Глеба Тимофеевича? – спрашивает священник, бубня слова.

Я даже не смотрю на своего жениха. Меня тошнит от него, от всего этого. А еще мне страшно. Его руки держат мои, но мне кажется, они сжимают, будто в тисках. Я молчу, просто не могу вымолвить ни слова. Меня хватает только на то, чтобы стоять тут. Притворяться, что я жива, хотя в душе я давно умерла.

Священник даже не слушает моего ответа, он лишь кивает сам себе. И начинает обращаться к Глебу. Тот, в отличие от меня, улыбается, взирая на меня. Скорее всего, его взгляд выражает любовь, но это не так. Это одержимость, взгляд сумасшедшего. Больного человека, который уже наверняка думает, что будет делать сегодня со мной, или уже придумал.

Священник заканчивает речь и просит обменяться кольцами. Надеваем их на пальцы друг друга, мои руки дрожат, я практически не вижу ничего перед глазами. Потом Глеб тянется к моим губам. Не хочу, стараюсь увернуться, однако он больно фиксирует меня, сжимая руки на моей талии, и не дает вариантов отстраниться. Целует, хотя нет, это не поцелуй. Парень терзает мои губы, кусает и слизывает кровь. А мне приходится только терпеть, и в душе горько рыдать.