— Прошу на борт, — сказал он, подавая Каролине руку.

Хотел помочь подняться по узкому трапу, но леди Нейшвиль шарахнулась от него как от огня.

— Неужели повздорили? — по-старчески скрипуче захихикал над ухом господин Прим. — Вот и как вам доверять факультет? С одной студенткой справиться не можете.

Роджер обжёг его взглядом. Учитывая характер их дела, совершенно неуместный комментарий. Но глава тайной канцелярии поспешил скрыться от гнева принца. Ушёл в свою каюту.

— Вы упадёте, — выцедил сквозь зубы Роджер.

— Успею наколдовать воздушную подушку, — дерзко вздёрнула нос Каролина. — Не зря же сдавала зачёт по общей магии. 

Подобрала юбки и демонстративно прошуршала мимо него в полумрак центрального коридора. Остановилась. Да, шесть дверей, и каждая следующая похожа на предыдущую.

— Мы на средней палубе. Сейчас все каюты свободны, кроме последней. Её занял господин Прим.

Зря он ляпнул. Ой, зря. Упрямства леди Нейшвиль хватит, чтобы провести четыре часа в компании старика. Терпеть его въедливый взгляд, слушать натужное кряхтение, храп. Всё, ради того, чтобы не сидеть рядом с Роджером. Но можно пойти на хитрость...

— Тогда я займу эту, — Каролина уверенно взялась за ручку. — С вашего позволения, разумеется. Ой.

— Заперта? — сочувственно поинтересовался лорд-декан. Руки убрал за спину. Так меньше заметно, что он колдует. — Какая жалость. Я могу сходить к капитану и попросить ключ. 

— Не утруждайтесь, — сверкнула взглядом леди Нейшвиль. — Осталось ещё четыре.

Три. Две. Одна. Роджер искренне наслаждался. Такое удовольствие у него на родине называли преступным. Должно быть стыдно, но совесть отключилась.

— Хорошо, — страдальчески вздохнула Каролина. — Разделим каюту на двоих. Вы не против?

Он жестом пригласил её внутрь. Номер-люкс одной из лучших гостиниц Мальмы в миниатюре. Корабли уменьшились, и пространство начали экономить. Единственный диван, обитый красным велюром. Широкое окно-иллюминатор. Резные подлокотники из ценных пород дерева. Роскошь, достойная особ королевской крови. Но Каролина даже мельком на убранство каюты не взглянула. Уселась поближе к окну и закрыла глаза. 

— День был долгим. Я немного устала, лорд Этан-Бейли. 

“Когда-нибудь ты будешь слушать это от своей жены чаще, чем доброе утро”, — проворчал бы отец.

Ох, беда-беда с юными леди. Родились в роскоши, выросли в роскоши. Столиком, инкрустированным драгоценными камнями, их не удивишь. И чем, скажите, пожалуйста, им пыль в глаза пускать? Где восхищённое: “Ах, какая прелесть?” Даже разговор завязать не получилось. “Я устала, лорд Этан-Бейли”. И она ведь действительно собралась спать.

Роджер пальцами расчесал волосы и поправил шейный платок. Жаль, что она леди. С дамами без титула всё было проще. Сами липли к принцу и подобострастно смотрели в глаза. А здесь приходится наизнанку выворачиваться.                                

Несколько минут он просто стоял возле дивана. Корабль оторвался от воздушного пирса и поплыл к Утёсу семи ветров. Два часа туда, два часа обратно.

“Не дождёшься, — мысленно вспылил лорд-декан. — Я в благородство играть не буду. Никуда не уйду”.

И он сел рядом с Каролиной.

Думал, ему тут же прилетит пощёчина. Или визг будет стоять на весь корабль. Но леди продолжала изображать спящую.

“Вот и славно”, — улыбнулся он про себя и устроился поудобнее.

Корабль шёл мягко, Каролина глаз не открывала. Через полчаса её на самом деле сморило в сон. Тело обмякло, голова оказалась на плече у Роджера. Его первым побуждением было отстраниться, но… Он этого не сделал. Глядя на золотистый шёлк волос, на длинные ресницы, лорд-декан боялся дышать.