— Отлично. В десять часов нормально? Я пришлю всем свой адрес.

Мы обмениваемся телефонами, и с каждой секундой моя решимость крепнет. Я не собираюсь проводить все время здесь, общаясь с людьми в социальных сетях. Я не могу прожить всю свою жизнь взаперти.

Когда занятие заканчивается, Тим подмигивает мне.

— Дай мне знать, если тебе понадобится помощь. Я всегда могу прийти и поговорить с твоим охранником.

— Спасибо, я сама все улажу.

Он действительно симпатичный, и к тому же довольно милый. Я понимаю, только настоящая идиотка может подумать, что все, что он хочет, это поговорить о предстоящей работе, но меня это не волнует.

— Что это, блядь, было? — рычит Юра над моей головой, когда я встречаю его в конце аудитории. Он смотрит на Тима. — Кто этот мудак?

— Нам задали групповое задание, расслабься.

— Я видел, как он на тебя смотрел.

— Молодец. Думаю, очки тебе пока не нужны. Твои глаза работают просто отлично.

Я быстро выхожу из аудитории, прохожу коридор и спускаюсь по ступенькам. У него нет другого выбора, кроме как следовать за мной.

— Ты же знаешь, что ему плевать на всякие работы? Это не то, что он хочет.

— Может, смиришься? Мы делаем один проект, как и все остальные. Господи, хватит. Как будто мне нельзя разговаривать ни с кем из мужчин, кроме тебя и, может быть, педагогов.

Он снова только рычит, бормоча себе под нос. Ничего не могу разобрать, но нет необходимости просить его повторить, честно говоря, мне все равно.

Сегодня вечером я ухожу. Я собираюсь жить как нормальный человек.

Осталось только придумать, как это сделать.

21. Глава 20

Юра.

Она определенно что-то задумала.

Что касается Вари: она умная девушка. Очень умная. Она получала хорошие оценки в школе, даже когда ее жизнь была на дне, и сейчас она тоже серьезно относится к учебе. Когда она не занимается в своей комнате, она делает это в гостиной, под негромкую музыку. Она не сидит без дела в Интернете - я это точно знаю, поскольку время от времени проверяю ее, и она всегда что-то печатает или читает.

Проблема умных людей в том, что иногда они считают себя умнее, чем они есть. Они могут зазнаться и решить, что им все сойдет с рук, потому что они слишком умны, чтобы попасться. Как раз это и облегчает мою работу, так как у нее на лице все написано.

Но это не означает, что я могу идти напролом. Пытаюсь понять ее следующий ход и то, как я буду его парировать.

Когда я добираюсь до квартиры после тренировки на первом этаже комплекса, становится ясно, что что-то назревает. Во-первых, она на кухне и шумит. Сняв кроссовки, я крадусь через гостиную, стараясь не издать ни звука.

Вот только мне никогда не приходилось подкрадываться к девушке, готовящей ужин.

Сначала она не замечает меня, слишком занята, слушая то, что играет в ее наушниках. Судя по тому, как она качает головой вверх-вниз, это музыка с хорошим ритмом. Она у плиты, помешивает что-то, чесноком и специями. Мой желудок урчит. Я как собака Павлова, об этом эксперименте, я узнал на паре по психологии.

И когда у меня начинается слюноотделение, это не из-за аромата, а скорее из-за вида ее задницы, раскачивающейся взад-вперед. Я не могу оторвать от нее глаз.

Она взвизгивает, обе ноги отрываются от пола, когда она подпрыгивает при виде меня. Она вырывает наушники, и теперь я слышу слабые звуки соло на бас гитаре.

— Какого хрена? Господи. Ты пытаешься напугать меня до смерти?

Мне приходится встряхнуть головой, чтобы очистить разум от пелены. Я с трудом могу думать, когда нахожусь рядом с ней.

— Я вообще-то тоже здесь живу.