Ее рука мгновенно поднимается, словно она собирается дать мне пощечину. Если бы я не был на взводе от отвращения и разочарования, я бы, возможно, пожалел, что повел себя как мудак. Но нет, это ее вина. Это то, что она заставила меня сделать.

— Продолжай, принцесса, — рычу я, наклоняясь так близко, что, клянусь, чувствую запах ее ненависти. — Дай мне пощечину. Посмотрим, станет ли тебе от этого легче.

Вместо того чтобы приложить руку к моему лицу, она делает рубящее движение рукой. Она бьет меня по локтю, от чего моя рука подгибается и я теряю равновесие. Она видет мое замешательство и использует в своих интересах, она бежит. Надо отдать ей должное: она быстрая.

Ее мозг тоже работает довольно быстро.

— Тебе нужно перестать преследовать меня, — она сует руку в свою маленькую сумочку и достает телефон. — Из нас двоих, ты единственный, кто действительно боится моего отца. Все, что я сделаю, он простит.

Она качает головой, словно ей жаль меня.

— Почему бы тебе не проверить эту теорию? Позвони ему и расскажи, чем ты занималась сегодня вечером. Я знаю, что именно этим ты собираешься мне угрожать. Я уверен, что он будет на моей стороне.

— Нет, если он узнает, что ты ко мне приставал, — она сверкнула глазами. — Бедная, невинная я, наедине с хищником.

Со второй попытки, она выводит меня из равновесия, но это никак не проявляется внешне. По крайней мере, я надеюсь, что нет.

— Ты решила солгать? Ты ебанутая на всю голову.

— Это не ложь, — маленькая сучка разошлась. — Ты только что был слишком близок ко мне, а еще ты говорили о грязных фантазиях. Мне даже стало неловко. Я думаю, ты вел себя крайне непрофессионально, — она протягивает телефон, покачивая им. — Как ты думаешь, чью сторону он примет?

Есть пределы даже моему терпению.

— Помоги мне, Господи, — чуть слышно шепчу я. — Я отшлепаю тебя, если ты хоть раз попытаешься сделать что-то подобное.

Она думает, что я блефую.

— О, так же ты хочешь дать мне побольше грязных фактов о себе. Круто. Давай, угрожай мне снова. Продолжай облегчать мне работу.

Я делаю выпад в ее сторону, и только тогда она в панике бежит на кухню. Я слишком быстр для нее – одним движением я хватаю ее за талию и притянуть к себе.

Это ошибка, потому что теперь ее извивающееся, перегретое тело трется о мое. Я не знаю, как долго еще смогу бороться с эрекцией, которая продолжает нарастать.

— Теперь послушай меня, — предупреждаю я рыком. — Ты лжешь своему отцу обо мне; ты придумываешь истории, в которых я - агрессор, а ты - невинная сторона. Он может добраться до меня, но поверь мне, сначала я доберусь до тебя. Дорога до сюда занимает девяносто минут. Это ужасно долго для плохой девочки, ты не находишь?

— Отпусти меня, — ворчит она, делая все возможное, чтобы вырваться.

В то время как я притягиваю ее ближе. На этот раз я не собираюсь облегчать ей задачу.

— Ни за что. Нет, пока я не буду знать, что ты понимаешь, — я беру ее за подбородок, поднимаю так, чтобы мы смотрели глаза в глаза. — Здесь власть принадлежит мне. И ты будешь вести себя хорошо. И не потому, что мне есть дело до того, что какой-то парень использует и выбросит тебя, а потому что это моя работа.

Что-то, что я не узнаю, вспыхивает в ее глазах, ее лицо выражает печаль и безнадежность.

— Скажи мне, что ты понимаешь, — бормочу я, мои пальцы впиваются к ее челюсти все сильнее с каждым мгновением ее молчания. — Скажи мне, иначе мы можем простоять так всю ночь.

Она дрожит, но что-то подсказывает мне, что это не от страха. Скорее, от ослепляющей ярости.