Лира, едва прикоснувшись к чашке, вздрогнула. Она поставила ее на место и в миг набравшись храбрости поинтересовалась:

– К чему вы клоните, милорд?

Этот Траубе задержал свой взгляд на ней, растянув губы в загадочной улыбке.

– Вы ответьте на мой вопрос и все встанет на свои места.

Лира покрутила посуду на блюдце, да и решилась сказать правду, хотя, до этого думала, что предпочтительнее настаивать на прежней версии Марты.

– Вы ведь уже поняли, что я не та, за кого выдаю себя.

Ей надо было проверить права ли она в своих подозрениях и даже ощущениях. Усач помог рассеять ее сомнения.

– Я знаю всех слуг в доме сэгхарта – проговорил Траубе, взяв с блюдца свою чашку и понюхав ее содержимое. – Был знаком и с Мартой.

Лира не ошиблась. Оставалось одно – понять во что это выльется ей в дальнейшем. Слушая усача, Вишневецкая замерла не в силах пошевелиться и на всякий случай стала готовить себя к какому-нибудь экстравагантному поступку, который бы стер все прежде сделанное и сказанное.

– Она бы не стала спорить с сэгхартом, потому что в ее лексиконе не набралось бы и половины слов, что выдали вы. Марта не стала бы рисовать портреты, потому что никогда не училась этому. Так же как не стала бы ждать, когда сядет король. Она вообще бы молчала и испуганно таращилась на меня, как делала это обычно.

Вишневецкая подняла чашку к лицу и сделала небольшой глоток напитка, который пах кофе, но по вкусу отнюдь не был им.

– И? – поторопила она его, по сути, не имея никакого права на это. – Что это значит, милорд?

– То, что вы уже сказали: вы не та, за кого выдаете себя.

– И?

Она бы ни за что не сказала бы ему правду, то есть то, что случилось с ней на самом деле.

– Хочу сказать вам, что все что произошло с вами нормально.

– В самом деле? Вы знаете, что случилось со мной?

Траубе, как и она пил «кофе» не спеша, едва-едва прикасаясь к напитку губами, а если быть совсем точным – он обмачивал в нем свои усы.

– Еще недавно вы находились в совсем другом месте, верно? Вас окружали другие люди, и вы знать не знали ничего о короле Лайннеле, сэгхарте, магии Эйнхайме.

– Все верно – проговорила Лира, продолжая гладить резную и такую гладкую ручку чашки. – В моем мире нет такой страны.

Настало время выдыхать, но Лира не торопилась делать это. Оказалось, что в ее схеме был не один остаток, а несколько. Теперь ей стоило понять, что они хотят от нее. Иначе и быть не должно. Иначе зачем?

– Вам ничего не угрожает.

От необходимости отвечать ее избавили слуги. Они засуетились, сдергивая постельное белье и вытаскивая матрасы.

Лира попивала «кофе», подобно сыскарю смачивая в нем губы, да думала о своей роли в этом мире. Правда в том, что ей нечего было предложить ему. Она не обладала каким-то особенными знаниями по физике, инженерии, химии или астрономии. Как уже упоминалось она была простым креативщиком и все. Готовить и то не умела, если только исключить какие-то элементарные блюда.

Так что…

– Итак! – воскликнул вернувшийся в покои король. – Я весь во внимании и жду вашего рассказа, моя милая леди!

Он вышел как раз вовремя.

Слуги ушли пару минут назад, забрав с собой дурно пахнущие простыни, но оставив после себя аромат свежесрезанных цветов.

Лира подняла взгляд на разрумянившегося мужчину, облаченного в махровый халат, и почему-то улыбнулась его появлению.

– Вы ведь не начинали без меня? – потребовал он и, совершенно не смущаясь своего вида, подсел к ним за стол. – Признавайся, Генрих, ты ведь не пытал ее в мое отсутствие?

– Он сделал это задолго до этого, – ответила Лира, все еще улыбаясь сказанному комплименту.