Продавец фарфора был пухлый румяный мужчина средних лет. Казалось, он состоял из одних лишь шарообразных форм, даже очки на его носу были круглыми. Толстячок взглянул на Николаса сквозь стекла. Хмыкнул – мол, не верится, что такой парень разбирается в фарфоре, но других посетителей в лавке не было, поэтому хозяин повел Ника к полкам с сервизами.

– Это настоящая жемчужина новой коллекции, ограниченная серия, – привычно начал раскидывать свои сети продавец.

Николас, как мог, поддакивал, вытягивая все новые подробности. Тянул время, просил показать кое-что еще. И вот, когда хозяин магазинчика увлекся очередным рассказом, мальчик отступил на шаг и обернулся. Оливия стояла у витрины со статуэтками. Добрая половина фарфоровых фигурок ожила! Пастухи играли на дудочках, дамы шли в чинном танце, солдаты чистили оружие. Дочка колдуна подмигнула Николасу. Мальчик быстро перекрестил руки, это был условный сигнал: «Стоп, завязывай!» Оливия показала язык. Ник занервничал и выпал из образа знатока сервизов. Хозяин лавки быстро почувствовал это и заявил:

– Что ж, вы видели достаточно, молодой человек. Поскорее приводите сюда своего дядюшку.

– Непременно, – отвечал Ник.

Продавец развернулся, чтобы вернуться за прилавок.

– Деанимация, – прошептала Оливия в самый последний момент.

Фигурки послушно замерли. Николас облегченно вздохнул и поспешил выйти на улицу. Оглядевшись по сторонам, мальчик строго сказал:

– Ты же могла нас выдать! Как вообще ты их всех оживила?

– Сильно, да? – воскликнула Оливия. – Ну, они же почти как куклы в театре, а я прожила с ними целых десять лет!

– Ладно, идем дальше, – сказал Ник, долго сердиться на дочку колдуна он не мог.

Прогулка по городу продолжилась.

Ребята снова присмирели и колдовали с крайней осторожностью. Тем более что они вышли в самый центр города. На улицах стало людно. Дома здесь были по четыре-пять этажей, и окон в них столько, что за всеми не уследишь. Так ученики колдуна добрались до знаменитого кафе Нидерегера. Уже на улице ребята ощутили запахи шоколада и марципана. Противостоять им было невозможно.

– Зайдем? – спросила Оливия и, не дожидаясь ответа, потянула на себя дверь с большим витражным стеклом.

Ник последовал за девочкой. Внутри запахи усилились многократно и просто сбивали с ног. Николас, не избалованный сладким, совершенно потерял самообладание и пошел к витрине безвольно, как зомби. Прямо на него смотрели небольшие конфетки из марципана, глазированного шоколадом. Казалось, они похожи на золотые кошачьи глаза. Оливия совершенно не растерялась. Девочка направилась прямиком к прилавку и стала в очередь за почтенной госпожой в пышном темно-сером платье. Перед ними была только пара мальчишек в синей форме. Они взяли по куску шоколадного торта и сели за столик пить чай.

Николас подошел к самой витрине и нежно прошептал:

– Вкусняшечки мои.

Конфеты едва заметно подпрыгнули на полке. На мгновение мальчик почти решился приказать вкусняшечкам подняться в воздух и залететь к нему прямо в рот, но обернулся на Оливию – дочь колдуна погрозила ему пальчиком. Николас зажал нос и сделал пару глубоких вдохов. Магия марципанов нехотя отпустила свою жертву. Успокоившись, Ник начал искать взглядом предметы, подходящие для именования. На ближайшем столике оставались неубранные приборы. Тарелка и чайная ложечка не отозвались на свои имена. А еще из-под салфетки выглядывала большая серебряная монета с изображением усатого господина.

– Привет, Франц, – прошептал Николас.

И серебряный талер, звякнув, выполз из-под бумажной салфетки.