Алиса Лиман Дочь друга. Желание между нами

1. Глава 1. ОНА

«Аборт пятно на всю жизнь!» — укоризненно глядит на меня надпись со стены. И крохотный малыш на том же плакате. Улыбается…

Не смотри, дура! Не смотри.

Опускаю взгляд. Дрожащей рукой стучу в дверь кабинета, где решится моя судьба. Приоткрываю.

— Ожидайте! — будто цербер из преисподней. — Вас вызовут!

Закрываю. Падаю на стул у двери.

Я знаю, что буду гореть в аду за свое решение. Потому что я чудовище. И нет мне никаких оправданий.

Я пришла на аборт не по показаниям. Ни угрозы жизни. Ни болезней.

Я абсолютно здоровая молодая мама. Вернее… могла бы ей стать. Если бы не пришла прервать не начавшуюся жизнь невинного ангелочка.

Всего лишь из-за того, что он был зачат мерзким животным. Которого я когда-то по наивной глупости любила.

Меня трясет уже всем телом. Будто я замерзла. Даже дергает слегка.

Не знаю куда деть руки, вдруг ставшие лишними. Обнимаю себя за плечи, пытаясь согреться. Откидываюсь на стуле, и приподнимаю голову, стараясь сдержать слезы.

«Не убивай меня, мама…» — прямо перед глазами.

Всхлипываю от рыданий, рвущихся наружу. До крови прикусываю губу и прячу лицо в ладони.

— Прости… — шепчу сквозь слезы. — Прости меня…

Раскачиваюсь на стуле, как пациентка психбольницы.

— Успокаивайся, дорогуша, — цербер выглядывает из кабинета. — И проходи в кресло.

Отнимаю руки от лица. Смотрю на взбитую женщину в белом халате.

— П-подождите, — шепчу умоляюще, обнимаю руками живот. — Мне пару минут всего надо. П-подум-мать…

— А че тут уже думать? — зло отзывается доктор. — Это надо было делать, когда ноги раздвигала!

Перестаю всхлипывать. Приосаниваюсь, стараясь не дрожать:

— Тогда это чудовище еще не уничтожило мою семью! — цежу я, глядя хамке в глаза.

И улыбаюсь, глотая слезы, как все та же пациентка психиатрички.

Тетка, встрепенувшись, щелкает языком:

— У тебя две минуты! — скрывается за дверью.

Откидываю голову на стенку, нарочно ударившись посильнее, чтобы уже в чувства себя привести. Закрываю глаза, чтобы не видеть всех этих плакатов бесячих!

Надо срочно успокоиться. А я пока с трудом сдерживаюсь, чтобы не выть в голос. Какое уж там спокойствие. Еще и за две минуты.

Вот бы время остановилось. Или весь мир вымер. Или хотя бы один конкретный мерзавец! Тогда у меня не было бы повода оставаться здесь… Но это все, что я могу сделать, чтобы отомстить.

Он забрал у меня мою семью. Но так как у него самого никого нет, единственное, чего я могу его лишить в ответ, это его ребенок. Мой ребенок. Наш…

— И какого хера ты тут делаешь? — рокочет над головой до омерзительных мурашек знакомый голос.

Вздрагиваю и открываю глаза.

Нет… нет, только не он!

Огромный как скала. Красивый, как сам дьявол. А ведь раньше я считала его едва ли не богом…

Алексей Мансуров — мой худший кошмар. Мое проклятие.

Смотрит на меня ненавидяще своими черными глазами. Вижу, как под густой бородой желваки играют.

— Значит решила избавиться от моего ребенка, — цедит он, — даже не сообщив мне о нем?!

Вот черт… он все знает!

Вскакиваю на ноги. Хватаюсь за ручку спасительной двери. Но он ловит меня за косу и, наматывая ее на кулак, притягивает меня к себе. Разворачивает к себе лицом:

— Я задал вопрос, Мая, — требует зло.

— Не. Ваше. Дело! — выплевываю я, пытаясь вырваться.

Встряхивает меня, натягивая мои волосы на своем кулаке:

— Ошибаешься, — шипит мне в лицо. — Все, что связанно с моим ребенком — мое дело! И если ты посмеешь ему навредить, клянусь, — выдыхает и на полном серьезе продолжает, — я убью тебя, Пчелка.

И от того больнее, что он до сих пор использует мое детское прозвище. Будто ничего не изменилось. Будто я все еще маленькая Пчелка Майя, а он дядя Леша, который на каждый праздник присылает нам с братом подарки и неизменно дарит мне цветы при каждой встрече. Единственный.

У меня в глазах слезы собираются. Как же я его любила…

Дверь в кабинет открывается:

— Барышня, долго вас ждать?!

— Она не идет, — отвечает за меня мерзавец.

— Спасите меня, — шепчу я, бросая умоляющий взгляд на женщину. — Он — тот, о ком я вам только что говорила!

— Семейные разборки — не мой профиль! — она хлопает дверью.

Я с отчаянием возвращаю взгляд глаза в глаза самой большой опасности в моей жизни. Самой большой ошибке.

— Дядь Леш, — шепчу я сквозь слезы. — Ну отпустите вы меня, умоляю…

Вижу, как взгляд его темных глаз смягчается. И рука в моих волосах тяжелеет. Он проводит костяшками пальцев по моему подбородку, собирая мои слезы.

— Не могу, Пчелка, — хрипит он. — Я обещал твоему отцу, что позабочусь о тебе.

— Ненавижу! — шиплю я. — Да как у вас язык поворачивается приплетать сюда моего отца! После всего… Чудовище! Отпустите меня! Вы не имеете права ко мне прикасаться!