- Да, не помешало бы...- тянет своим бархатным низким голосом, - Воняешь, ведьма...Правда, я думал, что это запашок твоего скверного характера.

И ржет...Скотина.

- Очень смешно, "хозяин" - буркаю ехидно себе под нос, ожидая, когда этот весельчак успокоится.

- Хорошо, Хель, пойдем, скажу Борге, чтобы в баню тебя отвела и одежду выдала, - уже благосклонней кидает Бьорк через плечо, сбегая по лестнице вниз, - Странно, что она сразу этого не сделала... Ну, не отставай. На пристани уже собрались все, скоро отплывут.

Несмотря на ранний час, у пристани было многолюдно и шумно почти так же, как вчера, когда из похода вернулись наши драккары. Помятые после бурной ночи воины, торговцы, пропахшие морем рыбаки, зеваки, стайки чумазых детей, попрошайки, назойливо ищущие твой взгляд, молодые женщины, часто держащиеся парами и хихикающие между собой - вся эта пёстрая толпа заполонила деревянные помосты набережной, чтобы проводить в дальний путь дорогих гостей.

Не заботясь о том, поспеваю ли я за ним, Хотборк быстро шагал вперёд, разрезая толпу словно ледокол, продавливающий торосы. Мне оставалось лишь держаться поближе к его широкой спине, практически утыкаясь носом ярлу в лопатки, чтобы бурлящие волны толпы не успели за ним сомкнуться, отрезав меня от "хозяина". Люди расступались перед своим ярлом, неизменно почтительно здороваясь. Но, стоило ему отвернуться или пройти дальше, кидали уже совсем разные взгляды на молодого Бьорка, незаметные ему, но очевидные мне, поспевающей сзади. Фальшивые по большей части улыбки, настороженные, колючие глаза, плотно поджатые губы - всё говорило о том, что Хотборка если не не любили, то по крайней мере доверия не выказывали. Впрочем, насколько я поняла, он совсем недавно занял место прошлого ярла, и наверно такое отношение было вызвано ещё не заслуженным доверием...

Хотя откуда мне знать, господи...

Для себя я только отметила, что, если с Бьорком будет совсем невмоготу, то найти того, кто захочет помочь мне, чтобы насолить ему, наверно будет не сложно. Открыто приветствовали ярла только воины, большую часть из которых я уже знала по нашему плаванию. Вот эти мужчины улыбались Хотборку широко и открыто, тянули свои лапища для крепких рукопожатий, посмеиваясь в длинные усы и отвешивая скабрезные шуточки. Да и Бьорк оживлялся, встретив очередного боевого товарища. Тормозил резко, так что я чуть не впечатывалась ему в спину, и завязывал короткий разговор, смеясь.

Несмотря на постоянные останавливающие нас приветствия, до пристани мы добрались быстро. Так быстро, что дыхание моё сбилось от торопливой ходьбы, граничащей с бегом, а до сих пор босые ступни болезненно ныли от то и дело попадающихся под ноги острых камней.

Вдоль берега красовались три черных длинных драккара с веером темных весел- крыльев, уже наполовину вставленных в уключины. Люди муравьями суетились на лодках, погружая последние бочки с провизией и водой.

На носу самого длинного драккара расселся сам Ангус Белый, лениво скребущий точильным камнем по итак пугающе блестящему лезвию своего топора и исподлобья цепким взглядом наблюдающий за торопливыми приготовлениями к отплытию своих собратьев.

В животе у меня тревожно скручивается при виде этого мужчины. Воспоминания о вчерашнем пире, бесцеремонно шарящих по моему телу ручищах Ангуса и той странной гипнотической ярости, охватившей меня, которую Хотборк назвал колдовством, липкой холодной волной прокатываются по телу, оседая на кончиках пальцев мелкой дрожью. Я невольно замедляю шаг, не желая быть замеченной Хольмом...