Должна признать, день пролетел незаметно — заинтересовать и вовлечь в процесс директор умеет. Обеденный перерыв сегодня и так был укороченный — все бежали поскорее продолжить занятие. Вере Алексеевне следует поучиться у начальства, как работать со студентами. Или может, стать похожей на Анджелину Джоли?

Усмехаюсь своим глупым мыслям и отвожу взгляд от Князева. Он очень красивый мужчина, правда. Но настолько лощеный, что ли, идеальный, что не воспринимается настоящим, если так можно выразиться. Девчонки едва не капают слюной, глядя на него, а у меня при виде Князева когнитивный диссонанс, как сейчас модно говорить: ну не мог этот Брэд Питт с плаката так тепло и заботливо обнимать меня, спасая от устроенной мною же катастрофы.

Моем колбы и пробирки (минираковина на каждом столе), убираем за собой. В этот момент директор пускает по рядам листок, куда желающие попасть на дополнительные занятия могут внести свое имя. Яна тут же заносит себя в список и передает мне, я же сразу же отдаю лист Руслану.

— Ты спятила, Кошатница? — крутит Кожухова пальцем у своего виска.

Она права, опять же, если объективно, и, уж кому-кому, а мне просто необходимо пойти на доп, чтобы понять, почему у меня не получается то, что якобы является простейшей манипуляцией. Но заставить себя не могу. Мне неуютно рядом с Князевым, и лишний раз встречаться с ним не хочу.

Нужно подумать, у кого попросить помощи, объяснить и показать то, что мы сегодня делали, поподробнее. Скольжу взглядом по своим одногруппникам. Кто у нас сегодня отличился? Дэна и Полину Князев хвалил во всеуслышание. Обращаться к Денису — смешно. Откажет ли Полина-не-Поля? Просить я не люблю, но это лучше, чем идти на допы к директору. Кто его знает, почему, но чувствую так.

Руслан… Этот точно поможет, но он уже мне помог. Вроде и показал, но у самого вышло со второго раза. А мне нужен тот, кто четко понимает, что делает.

— Лер, — тянется ко мне Русик, обдавая своим ядреным одеколоном (сейчас, когда запах ингредиентов для зелий и их производных рассеялся, я снова его чувствую), — ты вечером что делаешь?

Резко вскидываю на него глаза.

— С чего вопрос? — выходит не очень вежливо. Да уж, бабушка говорила мне, что порой я бываю крайне неблагодарна. Помог же мне человек. — Извини, — сдаю назад, видя, как темнеет от обиды его взгляд. — Так что ты хотел?

— Поговорить, — вроде бы светлеет в ответ на извинения; понижает голос и придвигается ближе. — Наедине, — мне дурно от этого запаха. Не сдерживаюсь, зажимаю нос рукавом халата, чтобы не чихнуть. — Ну да, надымили здесь, — соглашается Рус. — Так придешь?

— К-куда? — сдавленно и, наверное, жалко спрашиваю через рукав.

— В сад.

Отчего-то вспоминаю звуки из беседки, которые слышала в свой первый визит к Бобке. Боже, скажи мне, что я о себе возомнила невесть что, а Любимов не зовет меня на свидание. Спросить прямо, может?

Не успеваю.

— Ну вы чего застряли?! — возмущается у меня за спиной Яна.

Присутствующие тянутся к выходу, на ходу снимая с себя лабораторную экипировку, а мы с Русом заблокировали Янку у стены.

— Потом обсудим, — быстро отвечаю одногруппнику и киваю ему в сторону двери. — Пошли, пока она нас не затоптала своими гриндерсами.

— Я все слышу! — тут же раздается сзади.

Русик прыскает от смеха. Надо сказать, по-девчоночьи.

Воспоминание 36

— Полина! — не хочу обсуждать при всех, поэтому ловлю девчонку на выходе из столовой после ужина.

Та сперва вздрагивает своими острыми лопатками, будто что-то украла, а теперь ее настигли копы; оборачивается.