Но как только эти мысли добрались до сознания через алкогольную пелену, я сама себе показалась противной и беспринципной. Даже более беспринципной, чем когда цепляла малознакомых парней в клубах и барах, утаскивая их в холодные гостиничные постели не зная имён.

Динар беседовал с кем-то рядом с баром, высокий и статный, излучающий особый тип достоинства, с которым преподносят себя люди, знающие цену всему. И эти его глаза, странного цвета, но такие живые, иногда холодные, иногда с проблеском цинизма и жестокости, откровенно играющие заманчивым взглядом, что-то обещающие и… И я так привыкла видеть их постоянно, что не хотела терять.

Спустив ноги с дивана, я дотянулась до сигары, беспризорно валявшейся на столе, и взяла её в руки. Пахла она чудесно, чем-то очень знакомым, но при этом многослойным. С каждым новым вдохом ощущались какие-то неведомые ароматы, древесные и травяные, смолистые и даже с фруктовой горчинкой.

– Могу раскурить для вас, Дарьяна, – пропел Илай, неожиданно появившийся со стороны соседних столиков, по-хозяйски усаживаясь в кресло.

– О, – я отложила сигару. – Не стоит. Я такое никогда не курила…

– Тогда стоит попробовать. В ваших руках только что был уникальный экземпляр. Я, правда, вёз его специально для Динара, но, как вижу, он не стал…

– Не успел. Мы только-только выпили…

– Да-да, у вас сейчас такой чудесный период… Наслаждение друг другом, понимаю, – хитро улыбнулся он, обнажая великолепные зубы. Вот уж кто следил за собой побольше всех прочих присутствующих.

– Ну… Не совсем так.

– Меня можете не обманывать, я и так всё вижу и прекрасно понимаю, повторюсь. И не стоит переживать, что буквально сразу после развода Динарчик вывел вас в свет.

– Вы не так поняли! Мы недавно познакомились…

– Дарьяна, милая, ну я же попросил, – обиженно собрал руки на груди Илай. – Вы думаете, мой драгоценный друг не рассказывал мне о вас вообще ничего?

– Так он рассказывал? – тут же сникла я, намереваясь послушать, что ещё скажет этот интересный человек.

– Ну конечно! И я ни капли вас не осуждаю… По правде говоря, – он наклонился поближе ко мне, – брак-то был ненастоящий. Они даже не жили вместе. Но вы же знаете, какими бывают женщины? Придумают себе что-то…

– О да, соглашусь. Бывает всякое…

– Вот и славно, драгоценная. Не переживайте. Мы здесь все люди морально лояльные. Никто вас не осудит, только порадуется за Динарчика. Мужчина без постоянной женщины… Вызывает подозрения, если честно.

Илай задорно рассмеялся, видимо, найдя своё утверждение забавным. Я же скромно улыбнулась, строя догадки. Значит, Динар рассказывал обо мне. Интересно, что? И в каком ключе? Нужно будет спросить. Случайности вдруг стали казаться не такими уж и случайными. Но я бы на его месте тоже пошла ва-банк, если бы мужчина, к которому я испытывала интерес, оказался в опасности. Собственно, никто из нас уже ничего не терял.

Пока Илай со знанием дела раскуривал для меня сигару, утопая в дыму, вернулся Динар с большим серебряным блюдом, заполненным закусками: тонко нарезанное мясо свёрнутое розочками, гигантские оливки, а между ними – крошечные зеленые шарики, будто только зародившиеся на дереве; где-то среди этого расточительного безобразия просматривался сыр и почему-то сухофрукты, хотя вина на столе не ожидалось. С другой стороны подскочил официант в черно-сером костюме, совершенно сливающийся с обстановкой, и незаметно облагородил дорогую коричневатую поверхность стола парочкой графинов с чем-то очень заманчивым, мерцающим так притягательно, что я вдруг почувствовала себя зависимой от шоколадно-древесного послевкусия выдержанного коньяка.