Луд застонал и приоткрыл синие глаза.

– Ты как? – с тревогой спросила я. – Идти сможешь?

– Зря ты вмешалась, Катрин, – прошептал Луд, морщась от боли. – Они отомстят. Они тебя разорвут. Дай только срок.

– Кишка тонка, – отрезала я, утирая рукавом струйку крови, бегущую из рассеченной брови парнишки. – Или я не нареченная принца?

Мне хотелось подбодрить Луда, но он не оценил моего шутливого тона.

– Ты всего лишь кандидатка. Все решится на Духов день. Парни хотят помешать обряду.

– Что? – выдавила я помертвевшими губами. – Как помешать? Разве это возможно?

– Я услышал, как они это обсуждали. Хотел бежать к тебе и предупредить. Но Стен меня заметил и приказал избить так, чтобы рта раскрыть не мог.

Луд попытался подняться, но силы ему изменили, и он так и остался лежать на дне оврага.

– Погоди немного. Я сейчас сбегаю за кем-нибудь. Попрошу отнести тебя домой.

– А как же травы для Варги?

– Какие травы? – не поняла я. – Ах да. Это был всего лишь предлог, чтобы тебя отпустили. Ведьме ничего не нужно.

Луд застонал и посмотрел на меня с таким отчаянием, что внутри все сжалось.

– Дуреха! Стен тебя не простит. Теперь точно конец.

– Какой еще конец? Лучше бы спасибо сказал, что спасла тебя, – буркнула я, озираясь в поисках того, кто мог бы дотащить парнишку до дома.

– Я бы через пару недель оклемался, – с грустью протянул Луд. – А вот тебе и правда грозит беда.

– Позже разберемся, – отмахнулась я, заметив выезжающего из-за угла старика Грина на телеге. – Сейчас нужно тебя подлечить.

Замахав над головой руками, я окрикнула сельчанина, и тот свернул к оврагу.

2. Глава 2

В доме лекаря мы со стариком Грином уложили Луда на лавку в горнице, а дедушка Ерг отблагодарил соседа за помощь, проводил до крыльца и вернулся со склянкой целебного отвара мутно-синего цвета.

– Ох и задали тебе трепку, – вздохнул лекарь, вливая Луду в рот три ложки чудодейственного средства. Я поддержала паренька за голову и села на табурет возле лавки. – Благо хоть кости целы.

Дедушка Ерг поставил склянку на стол в углу и принялся хлопотать над синяками и ссадинами внука, смывая грязь и обрабатывая их пахучей коричневой мазью.

Лицо Луда на глазах менялось. Кожа светлела, синяки сходили, отек начал спадать.

– Ничего бы со мной не случилось, – проворчал паренек, хмуря светлые брови. – Разве ж Стен станет губить будущего лекаря?

– Может, и нет. А, может, и да. Кто его разберет, – с тоской протянул лекарь, заматывая грудь и руки внука отрезами холщовой ткани. – С чего вообще он к тебе привязался?

Луд помрачнел еще больше и, опустив взгляд, признался:

– Стен хочет помешать духам поставить на Катрин метку. Хочет сделать ее изгнанницей. Тогда он сможет забрать Катрин к себе и развлекаться сколько пожелает.

У меня на лбу выступила холодная испарина, во рту пересохло, и я с трудом смогла произнести:

– Как так? Неужели это возможно?

Лекарь побледнел и опустился на стул. Его губы, испещренные морщинами, сжались в скорбную линию.

– Духи не подчиняются ни людям, ни колдунам. Никто не сможет помешать, если ужо они тебя выберут. Но есть способы отогнать духов. Стен мог про это разнюхать. Он давно на тебя глаз положил, Катрин. Да только кандидатка в нареченные неприкосновенна. Вот шельмец и бесится. Других-то девок, кто победнее, давно всех перепортил.

– А как же Варга? – не веря своим ушам, спросила я. – Разве Стен ее не боится?

Дедушка Ерг укрыл Луда стеганым одеялом и убрал мазь.

– Варга свое дело сделала, притянула тебя в наш мир, – отозвался лекарь. – Королевский колдун ужо с ней расплатился. Теперь ты принадлежишь короне. Но без метки ты никому не нужна. Обычно такие девицы становятся изгнанницами. Они вынуждены работать где придется, пока не выплатят долг в казну Дирама.