— Всё! Открывай! — немного робко произносит Мика, спустя буквально минуту.

Вокруг все так же темно, лишь запах яблок становится чуть сильнее. А затем сквозь черноту проступает несмелый огонёк, трепетно изгибающийся от лёгкого колыхания воздуха и взволнованного дыхания Тео. Уже в следующее мгновение парень ставит передо мной огромный поднос с ароматным пирогом и тонкой свечой по центру, а все остальные тут же начинают шумно кричать «С днём рождения!», свистеть, топать и засыпать меня советами:

— Загадывай желание, Рита!

— Только не прогадай!

— Не трать своё желание на ерунду!

— Помни: оно обязательно исполнится!

«Я хочу домой!» — шепчу про себя и задуваю свечку.

Если бы я только знала, что просить нужно было совсем о другом!

6. Глава 5. Оскал Сальваторе

— Рита, жди меня здесь! — в своей привычной манере оглушает командным голосом Анхель, а затем скрывается за глухой дверью с покосившейся табличкой «Sr. Gomez» («Сеньор Гомес»).

Утро нового дня рассеяло прелесть минувшего вечера и жестокой реальностью окутывает с самого начала.

Во-первых, я проспала и как результат не успела проститься с Микой. Куда она уехала с отцом и почему после её отъезда все в доме ходили с понурыми лицами, не знаю. Во-вторых, в спешке Анхель совершенно позабыл об обещанном мне разговоре. Ну, а в-третьих, он был абсолютно серьёзен, когда позапрошлой ночью грозил мне местной школой. И сейчас, сидя перед кабинетом директора на деревянном шатающемся стуле, понимаю: самое страшное впереди.

Старшая школа Тревелина без преувеличения похожа на колонию для несовершеннолетних преступников: потрёпанная снаружи и безнадёжно устаревшая внутри. Стены этого здания, я уверена, никогда не знали ремонта, а ученики — элементарных норм поведения. Никакой школьной формы и дисциплины. Ничего целого и исправного. Ни одного доброжелательного взгляда, зато куча косых и придирчивых.

Парни беснующейся толпой, совершенно не стесняясь, отпускают пошлые шутки и сами же дерут глотки, безудержно гогоча над ними. Разнузданные и неопрятные, они откровенно пожирают меня глазами, вынуждая притворяться глухой и немой. Отвечать им бессмысленно, а вслушиваться в слова весьма глупо. Потому нахожу на полу небольшую дыру в линолеуме и пристально изучаю её взглядом, едва сдерживаясь, чтобы не дать дёру.

Навязчивое внимание юнцов-переростков подогревается открытой неприязнью местных девушек, которые рьяно шушукаются за спиной, и тычут в меня пальцами, а ещё оценивают, и каждая навешивает свой ярлык.

Теперь понимаю, почему Мика так радовалась окончанию учёбы: таких, как она, здесь попросту нет. Одетые вульгарно и дёшево, разукрашенные, словно на Хэллоуин, местные красотки больше похожи на девушек лёгкого поведения, нежели на школьниц, пришедших за знаниями.

— Не бойся, Рита! — Тео сжимает мою ладонь. Благодаря мне и ему достаётся от местных шутников на орехи. — Они не тронут тебя. Пошумят и угомонятся.

— Мне бы твою уверенность!

— Ну а что ты хочешь? — Он пожимает плечами. — Посмотри на нас и на себя! Ясное дело, что у ребят сносит крышу, а девчонки завидуют. Дай им время, и они привыкнут.

Оглядываюсь. Обшарпанные стены непонятного цвета, немытый пол и десятки пар глаз, неустанно следящие за каждым моим вздохом. Может, местные и смогут привыкнуть ко мне, но я к этому хаосу — никогда!

Разрывающий барабанные перепонки своей громкостью и дребезжанием звонок вынуждает Тео закинуть потёртый тряпичный рюкзак с эмблемой американской рок-группы на плечо, а затем оставить меня в одиночестве дожидаться деда.