— Испугалась?

— Вот ещё! — фыркаю я. — Просто при свете дня ты не кажешься таким уж широкоплечим, а значит, и правда, за твоей спиной меня продует!

— О, — тянет ехидно красавчик, — обещаю, у тебя ещё будет возможность понять, как сильно ты ошибаешься!

Минуя пару газонов и проезжую часть, на которой за целый день я не встретила ни одного автомобиля, мы подходим к невысокому светлому дому с черепичной крышей, возле которого припаркован серебристо-серый байк.

Не очень большой и далеко не новый, но вычищенный до блеска «японец» заставляет меня замереть на месте: ещё никогда в жизни мне не приходилось сталкиваться с мотоциклами.

— Не бойся, — дёргает за руку Дани. — Я буду рядом.

— Похоже на угрозу, — отвечаю откровенно.

— Эй! — Дани на миг останавливается и пальцами подцепляет край шлема, вынуждая меня посмотреть на него. — Всё будет хорошо!

Киваю, но ловлю себя на мысли, что ни черта не верю его словам.

— Всё будет изумительно, но при условии, что ты будешь крепко держаться за меня, Рита! — добавляет парнишка и смотрит так, будто говорит вовсе не о предстоящей поездке. А затем накидывает мне на плечи тяжёлую куртку, на несколько размеров больше моего. И если поначалу она кажется мне холодной и неуютной, то уже через пару секунд замечаю, что перестаю дрожать, а на душе становится чуточку спокойнее.

— Поехали уже! — Разорвав неловкий зрительный контакт, шагаю к груде металла на колёсах: я точно сошла с ума.

Дикий рёв мотора будоражит сознание. Непривычная поза смущает, но не идёт ни в какое сравнение с пониманием того, что в случае аварии меня ничто не спасёт. Сердце колотится с адской силой, а дыхание и вовсе сбивается. Мне страшно. Очень.

— Обними меня, а то упадёшь! — перекрикивает шум мотора Дани. Одной ногой он пока ещё уверенно стоит на асфальте, но руки в кожаных перчатках уже с силой сжимают руль.

Касаюсь спины парня, слегка ухватившись за плотную ткань его толстовки, и зажмуриваюсь от страха.

— Сильнее, милая! — издевается тот.

— Не дождёшься! — Сжимаюсь всем телом: с детства ненавижу «Американские горки» и скорость.

— Ну, смотри! — ухмыляется наглец и резко трогается с места.

— Идиот! — ору во всё горло, едва не улетев назад, и со всей дури обнимаю Дани, упираясь шлемом в его спину.

К необузданному вою мотора прибавляется свирепый гул встречного ветра. Не могу вздохнуть, не решаюсь открыть глаза. Стиснув зубы, изо всех сил стараюсь не закричать от волны накатившего ужаса и лишь сильнее цепляюсь за твёрдую широкую спину парня, ощущая, как планомерно напрягаются мышцы его тела, пока он лавирует по улицам Тревелина, и как немного расслабляются, стоит нам выехать на трассу.

Мысленно отсчитываю секунды своего безумия и стараюсь не забывать дышать. Мне бы взять себя в руки и посмотреть по сторонам, но животный страх заставляет лишь сильнее съёживаться.

Байк тормозит также резко и так же неожиданно, как и несколькими минутами ранее тронулся с места.

— Пожалуй, так горячо меня ещё ни разу не обнимали, — заглушив мотор, цедит Дани. — Эй, Рита! Может, ослабишь хватку, а то я подумаю, что ты от меня без ума!

— Придурок! — Отпрянув от парня, осматриваюсь. — Ты куда меня привёз?

— А что ты видишь? — Дани спрыгивает с байка и тянет меня следом.

— Издеваешься? — Верчу головой, но кроме пустынной трассы и жухлых полей на добрые километры вокруг ничего не замечаю.

— Даже не думал, — ухмыляется парень. — Согласись, совершенно обычный пейзаж: ни тебе страшных ущелий, ни пугающих горных серпантинов. Тогда чего ты так боишься?