Да, я считаю, что Родмелл – это абсолютный триумф, хотя Л. советует мне так не говорить. Особенно хороша наша расширенная гостиная с пятью окнами, балками посередине, цветами и зеленью со всех сторон. Вода для ванны греется быстро, в унитазах сливается вода (правда, недостаточно быстро). Погода опять подвела, и у нас было странное путешествие домой через Ньюхейвен, Писхейвен и Брайтон424. Поезда ходят медленно и редко. В каком-то смысле Забастовка до сих пор продолжается. Потом мы ходили на вечеринку Эдит Ситуэлл (я в новом платье), «чтобы познакомиться с мисс Стайн425» – дамой, очень похожей на Джоан Фрай426, но более крупной, в парче с голубыми разводами, довольно грозной. Там были Морган, Зигфрид427, Тодд (которой я в порыве дикого безумия предложила написать книгу, и она согласилась!428), и Виола [Три] (которую так сильно критиковали строгие авторитеты Хэм-Спрей-хауса), и Эдит в смятении; и горы вишни, и ячменная вода, – как Л. блестяще описал все это Сивилле [Коулфакс] на следующий день. Она пришла одна, больше никого не было, мы сидели и смеялись. «Ну а что плохого в этой глуповатой, добродушной, довольно забавной женщине?» – спрашивала я себя. Потом она выразила желание поужинать с нами. Л. сегодня обедает с Уэллсом429.

[Тот же день] Леонард вернулся от Уэллса, болтавшего до 15:45 о любви к прогулкам по улицам и своем доме во Франции, за которым ухаживает очень умная бразильянка430. Он называет меня «слишком умной, что плохо»; не умеет критиковать; выдвигает социальные теории, поскольку в эпоху, когда общество якобы распадается, социальное государство – это часть личности. Они обедали в «Boulestein431». Леонард спросил о нем в Автомобильном клубе432. «Очень знакомое имя», – ответил мужчина. Пыл и отголоски славы Уэллса, похоже, настигли меня этим прохладным дождливым вечером, и я думаю, что если бы я пошла на обед вместе с ними, как просил Уэллс, то он бы меня покорил. (Кстати, мы очень проголодались; Нелли готовит на ужин жареную курицу и мороженое, которые мне наверняка понравятся. Потом мы включим граммофон). Рада заметить, что я окончательно поправилась, хотя и не знаю теперь, остаться мне с Витой или же поехать в Монкс-хаус.

Л. собирается выпустить сборник своих эссе433. Я подумываю о том, чтобы попросить леди Хорнер434 написать мемуары. Сегодня мы обсуждали даты отпуска Нелли… Так и живем.

После того, как Вирджиния переболела гриппом или “головной болью от нервного истощения” (см. ВВ-П-III, №1646), Вулфы отправились в Родмелл в субботу 11 июня. Леонард вернулся в Лондон в воскресенье днем, оставив жену с Витой, которая приехала на обед и задержалась погостить до вторника. Следующие две недели были полны общения и включали в себя званый ужин у Хатчинсонов, где Вирджиния встретилась с Олдосом Хаксли, как раз вернувшимся из кругосветного путешествия, а также визит в Гарсингтон, где она познакомилась с Робертом Бриджесом, 26–27 июня.

30 июня, среда.

Сегодня последний день июня, а я в полнейшем отчаянии, потому что Клайв посмеялся над моей новой шляпкой; Вита пожалела меня, но я все равно погрузилась в пучину уныния. Это случилось вчера вечером у Клайва, после того как мы с Витой побывали у Ситуэллов. О боже, я надела шляпу, даже не задумавшись, подходит она или нет; все было очень эффектно и непринужденно, но потом я увидела одного мужчину с заплетенными в косу волосами, а другого с длинными красными шипами в петлице; я сидела рядом с Витой и хохотала с ней. Когда мы вышли, было только 22:30 – теплая звездная ночь; я отказалась ехать к Коулфакс, так как для нее было еще слишком рано. Тогда Вита сказала: