– Мадемуазель Стоцци, месье Бхатия, невероятно рад встретить вас. Поистине приятная неожиданность.

Маруа говорил… по-особенному. Обычно, когда я слышала от мужчин такой мягкий вкрадчивый тон, вообще не сомневалась в намерениях говорящего. Это было настолько на грани флирта, что уже, скорее флирт. Однако советник по культуре, похоже, в принципе общался именно таким образом.

– Позвольте представить вам мадемуазель Адель Гриотто, мою хорошую подругу.

Для хорошей подруги мадемуазель Гриотто слишком плотно прижималась к спутнику, а сам Маруа слишком ласково касался ее руки, однако рыжеволосая девушка и не подумала оспаривать озвученный статус.

– Весьма рад знакомству, – предельно любезно отозвался Арджун, привставая.

Я вторила ему улыбкой и дежурным, отточенным до блеска набором любезностей.

Маруа осведомился, можно ли к нам присоединиться, и, учитывая все обстоятельства, мы с Солнышком выразили полнейший восторг от перспективы разделить трапезу с малознакомыми людьми. Галатийский павлин и его дама искренне и витиевато поблагодарили, тут же заведя беседу, настолько оживленную, что у меня заломило виски. Точней, щебетала мадемуазель Гриотто, Маруа только подавал реплики, как всегда томно и вальяжно, однако рыжей хватало и такой реакции, чтобы не замолкать.

Я же между делом оценивала внешний вид Филиппа Маруа, который и сегодня впечатлял не меньше, чем при первой встрече, просто теперь приходилось… приглядываться.

Все в облике галатийца буквально вопило о роскоши, начиная с запонок, вроде бы простых, с незамысловатой гравировкой, разве что… платиновых. Кто-то не мелочится. Белоснежная рубашка при ближайшем рассмотрении оказалась вышитой. Узор был таким же белым, как и ткань, потому не бросался в глаза. Костюм, опять-таки белый, шит на заказ, иначе и быть не могло. На каждой руке по два кольца – снова сплошь платина. Ну и лицо опять-таки с макияжем. Колоритный тип, чрезвычайно колоритный. Рядом с ним мадемуазель Адель Гриотто с ее цветастым шифоновым платьем и изящными золотыми сережками от модного дизайнера просто меркла.

– Вы уже успели освоиться на новом месте? – непринужденно осведомился Маруа, когда в трескотне его дамы появилась пауза.

Поняв, что спутник решил принять более активное участие в разговоре, Гриотто тут же замерла, взирая на Маруа с восторгом и обожанием, причем не подобострастным, а таким искренним, что это даже в каком-то смысле пугало.

– В некотором смысле, – принял удар на себя Арджун. – У вас здесь очень мило, месье Маруа. Прекрасный город, дружелюбные жители. Что еще можно поделать тем, кто по долгу службы путешествует из страны в страну?

Я кивала после каждой фразы Солнышка, всем видом давая понять, что я присоединяюсь к мнению начальника, и, пользуясь случаем, продолжала разглядывать обоих непредвиденных сотрапезников. Представить их в таком же уличном ресторанчике в Вессексе было просто невозможном, причем, не только Маруа, с ним-то все ясно с первого взгляда, но и Адель Гриотто показалась бы на нашей с Арджуном родине слишком яркой, слишком… фривольной, неуместной.

– А вы что можете сказать о Лютеции, мадемуазель Стоцци? – все-таки решил лишить меня возможности благополучно отмолчаться Маруа. – Надеюсь, вам не скучно здесь?

Просияла улыбкой и заверила, что вот скука мне здесь точно не грозит.

Как вообще можно заскучать, когда в любой момент можно нарваться на таких вот незабываемых собеседников, в самом деле?

– Что же, чрезвычайно рад, что в Галатии вам понравилось, мадемуазель, – как будто удовлетворенно промурлыкал мужчина и поднял свою чашку с кофе, картинно отставив в сторону мизинец. Ну, точней это выглядело бы картинно и напоказ, проделай тот же самый трюк, к примеру, Арджун, однако, в случае с Маруа все казалось почему-то совершенно естественным. – Вы уже успели посетить все достопримечательности?