Через секунду в комнату вошел высокий, темноволосый, хорошо одетый эльф, к поясу которого были прилажены ножны с торчащим из них эфесом меча. Видимо, какой-то охранник. Или стражник. Как это тут правильно называется?

- Таур… - произнес он с легким поклоном.

- Выясни, где нелегкая носит лекаря. И передай ему, что, если через две минуты, он не явится сюда, то через пять я лично прослежу, чтобы его голова отделилась от тела! – очевидно, король гневался.

Эльф тут же отправился исполнять приказ, оставив меня наедине с Витэаном. “Не уходи!” - хотелось крикнуть ему вслед. - “Не оставляй меня с этим гневливым напыщенным индюком голубых кровей!”

Но я благоразумно молчала.

Происходящее красноречиво демонстрировало, что я все еще в каком-то ином, непривычном мне мире, в который неведомым образом меня занесла нелегкая. И передо мной такой же реальный, как и я сама, стоит эльфийский король во всем своем ослепительном блеске и величии. И, наверное, пора бы уже принять тот неоспоримый факт, что мне это не снится и даже не мерещится. Вспомнилось, что Витэан прямо перед тем, как я отключилась, назвал меня «старый друг». Что, интересно, он имел в виду?

- Учитывая недавний обморок, тебе лучше прилечь, - изрек таур, буравя меня грозным взглядом.

- Благодарю, я постою! – ответила я.

Его присутствие наводило на меня ужас, вызывало мелкую дрожь в теле. Все время казалось, что стоит сделать одно неверное движение, и он прикажет меня казнить каким-нибудь изощренным способом. От Витэана будто бы веяло горделивым холодом, способным заморозить насмерть, превратив в ледяную скульптуру.

Король, наконец отведя от меня взгляд, о чем-то задумался.

- Ниэнель, я рад тебе! – произнес он мягким полушепотом, что никак не вязалось с общим моим впечатлением о тауре.

Витэан сделал шаг в мою сторону. В тот же миг я отшатнулась от него, как черт от ладана. Величественная фигура короля, облаченная в сверкающий вышивкой камзол и ниспадающую к полу расшитую драгоценными камнями мантию, подавляла и пугала, вызывала смятение. Таур, заметив мое движение, нахмурился, но остановился.

- Ты не помнишь меня? – задал он вопрос.

Множество мыслей хаотично кружилось в моей голове. Ниэнель – это мое имя? Я даже этого не помню! Что уж тут говорить о старых знакомых? Какие вообще у меня тут могут быть знакомые?

Черепная коробка раскалывалась от нестерпимой боли, а тут вдобавок я явственно ощутила, что Витэан нагло заползает в мое сознание. Это ощущалось, как назойливая противная щекотка в районе затылка, словно у меня в волосах завелась какая-то живность. Фу!

- Вот только не надо мне в голову лезть! – злобно прошипела я, глядя на короля.

Моментально густая, имеющая идеально-правильную форму бровь таура взлетела вверх. Очевидно, Витэан не привык, чтобы с ним говорили в подобном тоне. Надо мне все-таки выбирать слова, а то привычка изъясняться, как сапожник, до добра не доведет.

- Прости меня, владыка! Ты же видишь, самочувствие мое оставляет желать лучшего. И слова, что я произнесла – это плод помутненного рассудка! – попыталась оправдаться я.

Весьма витиевато, надо сказать. Ну надо же! Надо было на дипломатический факультет идти.

- В тронном зале ты назвала меня «мой король». Значило ли это, что ты готова служить мне, или те слова тоже были «плодом помутненного рассудка»? – изрек Витэан, голосом полным ледяного металла.

Стоп, это он о чем сейчас? Если сложить короля, явно не привыкшего к отказам, и меня, прибавить сюда кровать с балдахином и его вопрос о моей готовности «служить», жуткая вещь вырисовывается! Вот интересно, он именно на то самое намекает?