Иен появился минутой позже. Широко раскинув руки, он подошел, обнял и похлопал меня по спине:

— Ну, наконец-то, Алекс! После пресс-конференции было слишком много глаз, а здесь… Рад познакомиться с тобой в жизни! Здесь ты, если можно так сказать, куда настоящей!

— Взаимно, мистер Митчелл. Вы тоже немного не такой, как в вирте.

Митчелл отпустил меня, хмыкнул, провел ладонью по чистому подбородку:

— Да, без бороды непривычно, но я… привыкаю. Присядем? — Он указал на кожаный диван.

Я сел, Иен пристроился рядом и стал обрезать сигару. Глядя на нее, он тихо сказал:

— Друзья твои сильно негодуют. Эдвард сообщил, что, если бы мог, выкинул бы тех двоих, цитирую, «на хрен из клана». Ханг пообещал, что «лично придушит гада». Я придержал интервью. Мы с Кларком считаем, тебе нужно разыграть карту одиночки. Привлечешь этим часть сочувствующих.

— Понял. Спасибо, мистер Митчелл. Хоть что-то хорошее.

— Удачи, Алекс! — Иен раскурил сигару и пыхнул облачком дыма. — Дашь блиц-интервью?

— Без проблем.

— Отлично! Готов?

— Да.

Глаз Иена замерцал красным, показывая, что он начал запись.

— Как ощущения в целом? Нравится церемония?

Я пожал плечами:

— Все очень здорово. Мой друг Арон Квон — фанат Денизы. Если она услышит мои слова, хочу передать ей от Арона большой привет. Дениза, он твой фанат и мечтает с тобой познакомиться!

— Я передам Денизе, — улыбнулся Иен. — А что насчет тебя? Хотел бы и ты с ней познакомиться?

— Мы знакомы, она награждала нашу команду на Арене.

— И все же. Она тебе нравится?

— Глупо отрицать ее красоту, мистер Митчелл, но мое сердце принадлежит другой… Нет, нет, нет, никаких имен.

— Хотя бы намекни. В ее имени есть буква «и»?

— Э… Ну ладно, скажу. Да. Но больше ни слова!

— Хорошо, — Иен мне подмигнул, решив, что догадался. — Думаю, зрители и читатели поймут, почему ты скрываешь имя счастливой избранницы. Алекс, я знаю, что последние полгода перевернули твою жизнь. Представляя огромные числа на твоем банковском счету, люди часто забывают, что ты всего лишь школьник. Ты узнал и увидел много нового. Скажи, что тебя больше всего поразило? Открывшиеся возможности? Внимание прессы? — Иен улыбнулся. — Или девочек?

— Казни.

— Что?

— Трансляции казней. Дома всегда следили за тем, что мне смотреть, на все каналы поставлен родительский контроль. Так что об онлайн-казнях я узнал лишь недавно.

— Ага, понял. И что же тебя удивило?

— Несправедливость.

— Но постой, разве не прекрасно, что приговор выносит общество, а не какой-нибудь продажный судья или присяжные, которым заморочил голову адвокат?

— Да, наверное, круто, что не один человек решает, жить подсудимому или нет, и даже не несколько присяжных, а все граждане. Ну, или могут решить, потому что вряд ли в голосованиях участвует каждый. Но даже если бы высказались все, было бы это справедливо? Зрители знают лишь то, что им сообщили, даже не догадываясь о том, что за человек подсудимый…

— Алекс, я не совсем понимаю, к чему ты клонишь… — Иен был в замешательстве.

— Я просто хочу сказать, что большинство не всегда право. Иногда людям просто скучно, и они хотят развлечений. Крови.

— Хлеба и зрелищ… — пробормотал Иен.

Глаз, ведущий съемку, потух. Видимо, я затронул то, о чем публично говорить нельзя. Митчелл хотел спросить что-то еще, но дверь вдруг открылась, влетело несколько дронов-операторов, и Иен знаком показал, что пора сворачиваться.

Оставив журналиста докуривать сигару, я вернулся в зал, где сразу же оглох, так грохотал саундтрек ролика, где рекламировали нежить. Голопроекция вверху демонстрировала преимущества новой фракции, на сцене же устроили театрализованное представление о Чумном море. Я чертыхнулся: ну бред же, не бывает таких красивых и пластичных зомби!