– Тогда тем более раздевайся и ложись!
Дождавшись, когда Мерук выполнит ее приказ, девушка уселась на него сверху, снова нежно обрисовала контур губ и тут же убедилась, что самоцветы во второй форме не импотенты. И интерес к сексу у них есть, и возможности при определенных условиях просыпаются.
– Куй железо, пока горячо… – прошептала Лиля, тут же последовав совету из своего мира.
Она принялась целовать вытянувшегося в струнку кристалла и в щеки, и в глаза, и в губы… Гладила, рисовала на его лице узоры, даже лизнула несколько раз. С необъяснимым удовольствием ощущая привычные признаки мужского возбуждения.
– Только… госпожа… там я ничего не трансформировал… – неожиданно смутившись и запинаясь, как мальчишка, признался Мерук.
– Зато здесь, здесь, и здесь… – шептала Лиля, склонившись над мужчиной и жадно целуя его лицо, – ты все чувствуешь! А там, – она завела руку назад и погладила заметно увеличившийся в размерах член, – концентрируется итог моих стараний, – и, улыбнувшись, легонечко куснула Мерука за нижнюю губу, чтобы потом снова поцеловать, обвести контур языком, выдохнуть, едва касаясь пощекотать уголок рта.
В качестве заслуженной награды мужское тело под ней напряглось, выгнулось… И Лилия впитала в себя мучительно-сладкий стон, губы в губы…
Вот только естественной человеческой реакции – выплескивания семени после оргазма – у кристалла не произошло. Но, может быть, эта функция тоже имеется, только не всегда запускается?
Сейчас девушке было не до таких мелочей. Она любовалась витающим где-то в облаках наслаждения Меруком. Конечно, самоцвет уже несколько раз прошептал слова благодарности, даже попытался сфокусировать взгляд на своей госпоже. Однако было ясно, что ничего путного в ближайшее время от него не добиться.
– Все. Теперь спать! – довольная Лиля устроилась на боку, прижавшись щекой к груди мужчины. Его сердце уже не билось, а мерно постукивало, как метроном. Размеренно, спокойно, усыпляюще…
Глава 9
– Доброе утро, госпожа.
Судя по положению Мерука, он за всю ночь ни разу не пошевелился, честно служа подушкой с дополнительной функцией будильника.
– Доброе… – Лиля уселась на кровать, расслабленно потянулась, и пробудившийся вслед за нею страх тут же сковал и руки, и ноги.
Вроде бы все продумано, распланировано, только все равно страшно до озноба. К тому же от форс-мажоров и неприятных сюрпризов страховки не полагалось. Но одновременно на душе было тепло от воспоминаний, словно солнышко выглянуло в морозный день.
– Ты как?
Удивительно, но Мерук лишь закусил губу и отвел взгляд. Лилия улыбнулась. Видеть этого опытного соблазнителя молчаливым и смущенным было очень забавно.
Хотелось бы, конечно, еще раз услышать все те слова, что самоцвет шептал вчера вечером. Потому что одно дело, когда мужчина перед самым оргазмом выдыхает с благодарностью твое имя или, уже почти засыпая, мурлычет что-то в духе Нибула: «Спасибо, крошка!», и совсем другое, когда тебя благодарят, как за великий дар.
Причем Лилия осознавала, что старалась больше для себя, чем для Мерука. Это ей хотелось добиться подтверждения, что самоцветы способны наслаждаться не только морально, ментально и как-то еще, глубоко внутри. Ей нужна была привычная мужская реакция, и она ее получила, пусть немного кривым путем. Осталось разобраться, как расширить и углубить достигнутое. И это был самый приятный пункт в ее планах на будущее, никак не связанный с комфортным выживанием, в отличие от сегодняшнего аукциона.
Лиля быстро умылась, позавтракала, надела выбранное заранее платье…