– Уф-ф… Дарить удовольствие ты умеешь! – отдышавшись, признала девушка, вытягиваясь на кровати.

– Надеюсь, я заслужил пояснений, госпожа? – Демонстративно облизнув губы, Мерук задействовал бытовую магию, очищая и Лилию, и себя. Даже убрал витающий в воздухе тяжелый, хмельной аромат возбуждения.

– Да, но завтра, – садистки улыбнувшись, девушка сладко зевнула, – а сейчас я иду умываться и спать. Кстати, придумайте что-нибудь, чтобы я могла принимать ванну, – озадачила она Мерука напоследок, выставляя из своей комнаты.

Уже было ясно, что с планами на пару оргазмов она погорячилась – спать хотелось нестерпимо!

А ночью Лилю опять мучили кошмары. В этот раз Фрина не просто пыталась добраться до разума во сне – теперь она сгружала в нее свои воспоминания, даже те, которых не было в камне. Лишь утром, проснувшись в испарине, девушка задумалась – а точно ли это было вредительство? Возможно, наоборот, ей так странно пытались помочь? Теперь она, как сокровищница, набита важными секретами, и ей просто необходимо слить часть в какой-то накопитель! Иначе ее порвет…

Не дожидаясь никого из мужчин, Лиля сама прикоснулась к нефритовой бусинке, так отличающейся от бусин братьев и входящих в комплект сережек. Зелено-желтая, как янтарь. Опасная и притягивающая… Засасывающая внутрь, поглощающая саму сущность.

– Размечталась, гадина каменная!

Когда казалось, что еще немного, и Лиля как личность растворится в камне, оставив лишь пустую оболочку, затихарившееся сознание девушки резко… Выскочило? Проявилось? Активировалось? Именно благодаря сгруженной в нее за ночь памяти Фрины Лилия смогла разглядеть и захватить чужеродный ментальный комочек и… Поглотить? Слиться? Растворить его в себе?

Произошло все за считаные секунды, а вот попытка для себя самой понять и осознать, что же случилось, заняла у Лили несколько минут. Уверенности, поглотила ли она Фрину или оставила в себе как цельную постороннюю личность, выжидающую, чтобы напасть снова, так и не было.

Спокойнее на душе не стало, однако огромный пласт чужих воспоминаний удалось перекинуть в бусинку. Та лишь с виду казалась маленькой, но даже после слива чужой памяти в ней еще оставалось место. Конечно, до шлифовки там наверняка хранилось очень много ценного, что теперь безвозвратно утеряно.

– Доброе утро, госпожа.

В этот раз первым в спальню просочился Мерук, опустился на колени и выжидающе уставился на Лилию.

– Доброе. Мне надо умыться… – Девушка уселась на кровать, посмотрела на решительно настроенного самоцвета и рассмеялась. – Хорошо, умоюсь и все расскажу!

Мерук плавно встал с колен и с укором посмотрел на Лилю. Та снова рассмеялась.

– Честно-честно расскажу, – пообещала она. – Хотя сейчас мои планы слегка изменились.

Мужчина напрягся и прошелся по вставшей с кровати Лилии оценивающе-изучающим взглядом. Не найдя ничего подозрительного, расслабился и кивнул:

– Как пожелаете, госпожа. Буду преданно ждать вас здесь, сгорая от любопытства.

– Кстати, а где остальные? Уже сгорели? – заинтересовалась девушка, высунувшись в коридор и не обнаружив поблизости ни Нибула, ни Фархата.

– Я передал им ваше пожелание, поэтому сейчас почти все остальные подвластные вам кристаллы под руководством дракона делают каркас ванны. Месторождение глины они уже нашли.

– О, надо будет наловчиться еще посуду делать, – тут же оживилась Лиля. – А там, глядишь, до росписи дойдем… Или все это магией можно будет?

– Если вы покажете мне рисунок, я легко смогу нанести его куда пожелаете, – поклонился Мерук и демонстративно посмотрел на дверь. Намекая, что пора бы уже умыться и начать делиться планами.