– Ты так легко к этому относишься, потому что состояла в оккультном кружке? – спросила Саша, принимаясь готовить завтрак. – Вы сатанистами были или кем?

– Нет, сатанистами не были, мертвых не воскрешали, – Анна усмехнулась. – Всего лишь пытались установить контакт с потусторонним миром. И, полагаю, легко я к этому отношусь, поскольку оцениваю ситуацию с точки зрения логики.

Саша даже обернулась к ней.

– Логики? Объясни мне с точки зрения логики, как наша беседа в принципе возможна? – спросила она. – И с кем удалось установить контакт, раз ты в зеркале? И получается, ты и есть Пиковая Дама? – Саша вспомнила, кого дети вызывали в тот вечер.

– Контакт удалось установить мне, оказавшейся на пороге смерти, – на миг голос Анны стал каким-то скрипучим, словно ей сдавили горло и не дают вдохнуть. – Понимая, что умру, я обратилась к Азазелю и просила о помощи. Моя нынешняя сущность – все, что он смог для меня сделать. Понятия не имею, почему у людей возникли ассоциации с этой повестью, но так и есть, ритуал назван в ее честь.

– Азазель? – имя Саше показалось знакомым. – Демон пустыни?

Не то чтобы она была сведущей в оккультных науках, но у каждого бывали такие моменты, когда ты читаешь на Вики про пингвинов, а в три часа ночи обнаруживаешь себя на статье об апокрифах Ветхого Завета.

– И демон преисподней, – добавила Анна. – Мне сейчас уже сложно сказать, почему я обратилась к нему, но думаю, даже на пороге смерти взывать к Люциферу я бы не рискнула.

– Значит, ты продала душу демону? – спросила Саша, устроившись за столом с чашкой кофе и бутербродами, ведя беседу с тостером.

– Знаешь, что самое интересное, когда я была жива, ни в Бога, ни в демонов я не верила, – усмехнулась бывшая оккультистка. – Но, оказавшись на пороге смерти, я испытала такое отчаяние и злость, что обратилась именно к этим силам, а когда мне ответили, поняла, что вечная жизнь на облаках мне все равно не светит. Так почему бы не провести ее так.

– Но ты застряла в зеркале, – напомнила Саша. – Расскажешь, что ты сделала со своими... бывшими друзьями?

– Могу даже показать, если пустишь меня к себе, – хмыкнула Анна.

– А когда ты... у меня в голове, то ты чувствуешь все то же, что и я? – уточнила Саша.

– Не совсем, – та покачала головой. – Вчера, когда ты упала, я не ощутила боли, как это бывало, когда у меня было свое тело, скорее, как некий импульс.

– Ну, то есть от кофе ты не кайфанешь? – спросила Саша и коснулась поверхности тостера. Ощущение было похоже на щелчок в мозгу, а потом там появился второй голос, что ощущалось очень странно. Но пока Саша могла сказать, где заканчивается она сама, а где начинается Анна.

– Давай попробуем, – рассмеялась в ее голове Анна. – Правда, при жизни я очень любила чай с лимоном, но за сто с лишним лет без вкусовых удовольствий смогла бы насладиться и кофе.

Саша сделала глоток кофе и прислушалась к реакции Анны. Поначалу в голове было тихо, а потом она услышала что-то вроде довольного стона.

– Похоже, работает?

– Кажется, да, – гостья довольно вздохнула. – Может быть, дело в том, что вчера наша связь была поверхностной, – стала рассуждать она. – Значит, если ты будешь испытывать боль, почувствую ее и я.

Еще один вывод напрашивался сам собой – если Саша этого захочет, Анна сможет управлять ее телом, но озвучивать это, чтобы не пугать Александру, она пока не стала.

– Ты хотела мне показать... что ты сделала, – напомнила Саша.

– Да, сейчас, – едва Анна это сказала и перед мысленным взором Саши появилась картинка, будто экран проектора развернули. – Это Вольфганг, владелец особняка, с ним было проще всего. Вода ведь тоже отражающая поверхность, – напомнила она, пока перед Сашей захлебывался и тонул в ванной красивый молодой мужчина.