Оставленный в лагере Цэрэн ждал сигнала, что подготовка завершена, и он может соединиться с основной армией. Тогда он и его воины должны были бить в барабаны, чтобы наделать как можно больше шума, и демонстративно "отступить", провоцируя шихонгцев к действию. Но у этого идеального "сценария" был и другой вариант. Шихонгская армия могла пойти в наступление прежде нашего сигнала, и к этому Цэрэн и его воины тоже были готовы. Вся земля лагеря была изрыта, чтобы затруднить движение вражеских всадников — их лошади неизбежно вывихнули бы себе ноги. Войлок некоторых юрт был пропитан горючей смесью — развёрнутый и подожжённый он был бы обрушен на непрошенных гостей. Расположение воинов в лагере тоже было продумано — так, чтобы при вторжении они могли забросать врага стрелами со всех сторон. Всё для того, чтобы у Цэрэна было время сообщить о нападении нам...

Точки факелов приближались — я смотрела на них уже вернувшись в седло Поло, перевела взгляд на Тургэна и, словно прочитав мысли друг друга, мы одновременно подхлестнули коней и понеслись в направлении факелов. Всё ближе и ближе — уже различимы первые всадники, и я тихо выдохнула:

— Цэрэн...

Увидев нас, он натянул поводья, замедляясь и склонил голову, прижав руку к груди.

— Принц Тургэн, принцесса Юй Лу. Шихонг атаковал нас, мы задержали их, но ненадолго — их слишком много и выпускающее огонь оружие... Принцесса Юй Лу права — они применяют его только с близкого расстояния, но оно смертоносно. Мы отступили, потому что оставаться не было смысла, а предупредить великого хана — необходимо...

— Предупредить о чём? — нетерпеливо переспросил Тургэн.

Цэрэн перевёл дух.

— О том, что они будут здесь утром.

Отблески факелов мелькали по сосредоточенному лицу моего мужа. Он посмотрел на сопровождавших Цэрэна воинов.

— Это — все, кто остался?

— Да, принц. Их гибель не была напрасной — ханьские варвары уже были бы здесь, если бы не эта жертва. А я видел их войско вблизи — думаю, эти сведения пригодятся.

— Конечно, Цэрэн, благодарю тебя, — кивнул Тургэн. — Поспешим!

И, развернув коня, понёсся в сторону лагеря.

Навстречу нам попался "патруль", обходивший окрестности на случай внезапного наступления врага. А, едва мы влетели в лагерь, к нам тотчас устремились несколько кебтеулов[1], и один, поклонившись, передал повеление хана ханов: принц Тургэн, как только соблаговолит вернуться, должен немедленно явиться к нему.

— Взбучки не миновать, — шепнула я по-русски Тургэну. — Но, может, твой отец смягчится, увидев, что ты привёл "подкрепление" в виде Цэрэна.

— Привели, — поправил мой нэхэр. — Ты пойдёшь со мной.

Спешившись, бросил поводья воинам и кивнул Цэрэну, чтобы следовал за ним. Я тоже соскочила с Поло и заторопилась за супругом. Хан ханов был в дурном расположении духа. Увидев отпрыска, нахмурился, заметив меня, скользнувшую за ним в юрту, нахмурился ещё больше и сурово начал:

— Где ты был, сын? — но тут его хмурый взгляд переместился на вошедшего за нами Цэрэна, и лицо из недовольного стало озабоченным. — Ты здесь, Цэрэн. Значит, Шихонг перешёл в наступление.

— Да, великий хан, — поклонился нукер. — И силы их велики. Мы задержали ханьцев, насколько могли, но...

— Тэрбиш, Хонхай! — неожиданно гаркнул каган, и в юрту тотчас заглянули стражники. — Я созываю военный совет, сообщите Боролдаю, Кишлигу, Субэдэю и Чинбаю. И не забудьте монаха!

Воины поклонились и поспешили выполнять поручение, а каган, сдвинув брови, посмотрел на меня. Тургэн вскинул голову, готовый отстаивать мои права в случае надобности, но хан ханов лишь усмехнулся, так ничего и не сказав. Созванные на совет явились быстро. Каждый заходил в юрту, кланялся хану ханов, темнел лицом при виде меня, но, увидев Цэрэна, тут же забывал о моём присутствии. Только Боролдай не выказал никакого недовольства, а тут же бросился к сыну, и Фа Хи, как всегда, излучал спокойствие. Потом заговорил Цэрэн — чётко, короткими фразами, но каждая последующая была тревожнее предыдущей. Войско ханьцев — велико и обучено, нападение было молниеносным и хорошо спланированным, оружие, о котором говорила принцесса Юй Лу — смертоносным. Войску кагана, несмотря на численный перевес придётся нелегко, если наша стратегия подведёт. Когда Цэрэн замолчал, все взгляды устремились к неподвижному, словно истукан, кагану. Тургэн рассказывал, что вот уже больше столетия никто не смел даже поднять голову, не то что бросить вызов непобедимому войску халху. Теперь же Шихонг не просто бросил вызов, а ещё и неудержимо движется вперёд, заставляя каганских советников озадаченно хмурить брови...