Из рук всё посыпалось, когда я увидела их.

Какой позор! Они даже не заметили меня сначала. Лишь когда я попятилась назад и нечаянно зацепила рукой стоявшую на тумбочке вазу, которая с громким звоном упала на пол и разбилась, как и моё сердце в тот момент, они, наконец, повернулись ко мне.

Но дальше всё происходило отнюдь не как в самой дурацкой американской комедии. Такие тоже встречаются, да простит меня зарубежный кинематограф. Никакой суеты и попыток прикрыться или спрятаться. Он смотрел на меня нагло, усмехаясь и, как будто выплёвывая в лицо: «Ну ты и дура», а девица – надменно и величественно, словно я застала не своего жениха с любовницей, а, своего работодателя, которого имела наглость потревожить в такой интимный момент.

Когда я пришла в себя после этой отвратительной, мерзкой сцены, то моему негодованию не было предела. Я разозлилась, прежде всего, на саму себя. Об меня всё это время вытирали ноги, а хрупкий мир созерцался через розовые очки, которых раньше вообще не замечала. Пока они нехотя одевались, я любезно закинула его вещи в чемодан и со спокойной совестью выбросила их в окно, прямо с двадцатого этажа.

Как же он орал! Музыка для ушей!

Но как бы я ни старалась его забыть, у меня ничего не получалось. Ровно до того момента, пока не встретила Александра… или Андрея…

10. Глава 10

Голова идёт кругом.

Этот вопрос со времени прибытия в лагерь никак не давал мне покоя, на языке вертелось только одно предположение, которое Катя однозначно должна развеять или подтвердить.

Может быть, она знает ответ?

– Кать… скажи, а вас в семье только…

– Девочки! – в палатку влетел запыхавшийся Рустам. – У нас ЧП! Блокпост обстреляли и вчерашнюю деревню захватили!

Мы как по команде подскочили со своих мест.

– Где остальные? – Катя, словно заполошенная, на ходу стала собирать аппаратуру по палатке.

Я схватила свой фотоаппарат и, бросив в рюкзак нужную оптику, закинула его на плечо.

– Уже там! Андрей первый туда вырвался, позвонил, говорит, там ужас что творится! – он выскочил из палатки и крикнул: – Валер, давай сюда!

Мы вылетели за ним. Не прошло и минуты, а одежда уже вымокла насквозь из-за проливного дождя. Тело продрогло и покрылось мурашками от пробирающего до костей холодного ветра. Но переодеваться времени не было.

Валера подогнал машину, и вся наша команда, быстро в неё нырнув, сорвалась с места.

– Там уже другие репортёры вовсю хозяйничают, – недовольно буркнул Валера.

– А Костя? – спросила я с опозданием.

– Костик, Юра и Олег поехали с местным. А как туда добрался Дрей – ума не приложу! – хмыкнул Рустам.

Подъезжая к Шушии, в ушах громко пробил звук выстрелов и автоматной очереди. Дороги на подъезде к поселению оказались перекрыты спецназом – дальше никого не пропускали.

Карета скорой помощи с командой врачей уже дежурила рядом. Я видела, как раненым оказывают помощь, погружая на носилки и вводя шприцами какие-то медицинские препараты. Из посёлка доносился крик и визг людей, в основном женщин.

От происходящего в груди больно сжалось сердце.

– Что происходит? – Мы выскочили из авто и ринулись к нашим коллегам.

– Я спросил одного местного! – прокричал Андрей. – Он сказал, что в посёлке настоящая резня. Мамаев вне себя от того, что его раскрыли, и теперь его ребята орудуют там. Захватили местную больницу!

– О боже! – Мне стало дурно. – Это всё из-за меня!

– Э, стоп! Ты что, спятила? Причём тут ты? – покрутила у виска Катя.

– Если бы не мой репортаж…

– Замолчи! – одёрнул меня Костик. – Если бы все журналисты считали себя виновными в донесении информации до народа, никого бы уже не осталось.