Я выставила шесть “вискикол” — убийц культуры распития виски, и ободряюще улыбнулась Алёнке.

 Сегодня в клубе был её фаворит. В меру симпатичный мужичок с кучей денег и печальными сальными глазками. 

 — Лид… — позвала Соня, ещё одна официантка. 

 — Ау?

 — Тут… виски с яблочным соком. Это как?

 — Это волшебно, чёрт побери, — рассмеялась я в ответ и стала рассматривать каракули Сони. — Сколько? Две или три, не пойму.

 — Три… — неуверенно ответила Соня и покосилась на столик, который видимо заказал не “вискиколу”. 

 Только там никого не было. 

 — Ты придумала их что ли?

 — Н-нет… сидели только что…

 — А кто там был? 

 — Да парни какие-то. Первый раз у нас… 

Я уже тогда почуяла неладное, но не стала ничего выяснять. Почему-то всё и так поняла. Сделала три не “вискиколы”, капнула в каждую лаймового сока, украсила дольками и поставила на Сонин поднос. 

 — Спасибо, — напряжённо отозвалась Соня, поглядывая на столик. 

Она вообще была трусишкой, эта Соня, но получала самые большие чаевые за образ “милого ангела” в яме “порока”. 

 Девочки уже во всю выступали, становилось шумно и разбираться с тем, что не так со столиком “не “вискиколы” не хотелось. 

 Телефон жужжал ответами на сторис, а “Колесо” напоминало, что я забыла внести их в расписание. Пришлось склониться к телефону и просматривать переписки с их легкомысленным менеджером, потому появление по другую сторону стойки гостя, я пропустила. 

 — А петь ты сегодня будешь? — спросил некто, коим был ты. И снова этот надменный тон, ледяной, как Король Ночи и колючий, как застывший на морозе шарф.

 — Ау… Чего? — я подняла голову и глаза в глаза столкнулась с тобой, и ты усмехался, смотрел свысока и сжимал в руке не “вискиколу”, приготовленную мною только что. 

 — Переделай. Виски паршивый. 

 Ты поставил бокал на столик, так что всё выплеснулось через край. Ну не страшно, это всё просто временные мужские капризы. Не всё же сразу.

 — Мм… тот самый, что указан в барном меню, — я пожала плечами и принялась тебя активно игнорировать, но был шанс, что за мной уже бежал администратор, чтобы начать жёстко карать. 

 — Не думаю. 

 — Уверена. 

 — Сомневаюсь.

 — Зря. 

 — Кто же тебя за бар-то поставил? 

 — Ой… бар, — я растерянно осмотрелась. — И правда… что я тут делаю? — как обладательница длинных белоснежных локонов я имела право дуть губы и накручивать их на палец, — Вроде… Была там… теперь тут… 

 Я продолжала спектакль, но всё-таки достала три тюльпана, чтобы наполнить их тремя видами виски на пробу. Ты посмотрел на каждый, вздёрнув бровь и оценивая, то ли с чего начать, то ли начинать ли вообще. 

 Я понятия не имела, что ты делаешь тут, но почему-то очень сомневалась, что являешься любителем подобных заведений. С тобой не было вчерашних друзей, сегодня были новые. И они тут явно не были в своей тарелке. Испуганно озирались и поглядывали на танцующую Вэл с каким-то неудовольствием. 

Всё это было крайне странно, а у меня потели ладошки. 

Чёрта с два ты меня… напугаешь… Егор. 

Ты сверлил меня взглядом, а я терялась.

 — Ну? Пробуешь?

 Ты взял первый бокал, понюхал, сделал глоток и протянул мне. Не знаю, что меня торкнуло, но, как завороженная твоим взглядом, я улыбнулась и тоже сделала глоток.

 Ой… это ловушка захлопнулась, да? Какая незадача. 

 — Ты меня преследуешь? — спросила я, принимая из твоих рук второй бокал.

 — Да. Никак не могу забыть спектакль с трусами. Уже забрала мою посылку?

 — Уже продал мои духи?

 — В первый же вечер! — смело ответил ты, но губы растянулись в улыбке.

 Дьявольская она была, эта улыбка, или очаровательная, я не поняла.