Ну уж… Бабушка явно преувеличила свою значимость. Что возразить не нашелся, просто развернулся и пошел в другую сторону. Тут наверняка ни одна лестница.

– Стоять! – консьержка припустила за мной.

Я добавил шаг. Ну не будет же она драться со мной. И где Ева вообще?! Почему не отвечает?

Толкнул дверь в самом конце коридора, игнорируя вопли старушки и студентов, выглядывающих на шум из своих комнат. Попал в лифтовый холл, и лестница, конечно, тут же. Только какой этаж? Беспомощно переводил взгляд со ступеней на лифт и обратно. И тут на площадке между этажами показалась Ева. Я тут же выдохнул – с ней все в порядке. Почему так перепугался и сам не понял.

С Евой спустились две девушки. У одной дорожная сумка, у второй два больших пакета.

– Что здесь происходит? – спросила одна подружка. – Чего Михална опять орет?

– Это из-за меня? – прошептал и поспешил взять вещи у девушек. – Здесь выход есть?

– Да, – кивнула Ева, пряча улыбку. – Вон туда, только дверь на щеколде.

Ринулся в указанном направлении, задвижку чуть не оторвал от хлипкого деревянного полотна. На улицу, к счастью, выбрался. И к машине. Кто его знает, что от бабки ожидать можно… Может, она в полицию позвонить надумает.

Когда девушки подошли, я уже заканчивал складывать сумки в багажник. Ева отдала мне последний пакет, который несла сама. Нетяжелый вроде.

– Над чем смеетесь? – поинтересовался хмуро.

Не надо мной, надеюсь. А то что-то больно весело им…

– Нет, над Михайловной, – фыркнула Ева. – Она прибежала, а мы сказали, что никто на лестницу не заходит. Ты бы видел ее лицо…

Девчонки снова расхохотались – не удержался и тоже улыбнулся.

– А лифт? – спросил.

– Так он не работает, – ответила подружка.

Посмеялись все вместе. Это что получается? Я, типа, дементный глюк? Ниндзя или призрак? И правда, весело. Потом подружки долго прощались. Не стал мешать, сел в машину. Единственное – постоянно поглядывал в зеркало на Еву. Не замерзнет она в своей курточке? Включил печку на всякий, чтобы согрелась сразу, как сядет.

Обнявшись еще по разу, Ева наконец попрощалась с одногруппницами и села рядом со мной.

– Прости, что так долго, – проговорила смущенно.

– Ничего страшного. В университет?

– Наверное, – откинулась на сидении и тоскливо посмотрела в окно.

– Почему так неуверенно?

– Просто я понятия не имею, куда и к кому нужно идти.

– Тебе и не нужно. Я сам.

– Не уверена, что можно что-то сделать… Но очень хочу, чтобы у тебя получилось.

– Получится, – самоуверенно заявил.

А куда идти-то на самом деле? Я же тоже не знаю. Впрочем, не так важно. Узнаю по ходу дела. И дойду до нужных кабинетов. Они не имели права отчислять Еву за прогулы!

Припарковавшись, выспросил все, что показалось нужным. Где деканат-ректорат, как зовут декана-ректора, кто ей сообщил об отчислении, предоставляла ли справку и все в таком духе. В общем, как я ни опасался копаться в подробностях, но время пришло, и деваться было некуда.

Ситуация оказалась еще хуже, чем я предполагал. Никакого приказа Ева в глаза не видела. Как и сотрудники университета ее медицинских документов. Она просто сообщила куратору группы, что по медицинским причинам не сможет посещаться занятия в ближайшие месяцы. На что он ответил, что ее отчислят. Все. Понятно, я бы прям на месте ему морду начистил за такое самоуправство. Тем более что куратор мужик. Но Ева молоденькая, наивная и растерянная от свалившихся на нее обстоятельств. К тому же все взаимодействие с администрацией учебного заведения идет именно через куратора. И если он сказал, что отчислена, значит, так и есть.