– Да, я вас преследую! – выпаливаю, отмирая.

И тут же спешу вон из этого полутемного коридора, оставляя в его глубине Горского и все его чертовы взгляды. За столик плюхаюсь, как будто за мной кто-то гнался, подошедший официант поднимает брови:

– Я позже подойду, если вы не готовы...

– Не готова, – отрезаю, злясь на саму себя.

Я не готова.

Именно так говорю Разину, когда он пытается добиться от меня секса. Даже целоваться с ним нормально не могу, голову не отключаю. Ясно же, к чему может привести такой поцелуй. Но когда Горский просто взглядом окидывает – какая-то ерунда происходит, не должно быть так. Это неправильно.

Беру меню и бесполезно пялюсь в расплывшиеся буквы. Меня сейчас не страшат цифры напротив десертов, я их вообще сейчас не вижу!

Потому что расползающиеся с низа живота покалывающие импульсы точно не от формул.

6. Глава 6 Руслан

Опять эта выскочка, ну надо же.

Мало того, что испортила мне настроение своими тупыми наездами в университете, так теперь еще в кафе объявилась. Неужели, правда, следит?

А зачем, какой в этом смысл?

Если только она на самом деле из тех, кто строит из себя правильную девицу, и пока никто не видит, готова залезть в штаны ради своей цели. А от меня ей может быть нужно только одно: практика.

Эта мысль заставляет приглядеться к девчонке внимательней, хотя коридор туалета явно не самое подходящее место для разговоров. Смирнова смотрит сначала удивленно, потом растерянно, а потом черт знает, как будто даже пугается и убегает. Детский сад какой-то.

Если она считает, что подобное поведение находит в мужиках отклик, то у нее большие проблемы с головой.

Как назло, девчонка сидит за столиком рядом с нами, когда я прохожу мимо, она нервно теребит пальцами салфетку, глядя в чашку с кофе. По виду не скажешь, что студентка обеспеченная. Шмотки не фирмовые, сумка вообще ширпотреб тряпичный. В таком виде в это заведение обычно не ходят. Здесь высокие цены и соответствующий слой общества.

Смирнова явно это чувствует, потому что периодически косится по сторонам. Мы снова пересекаемся взглядами, и она вздергивает подбородок, после чего отворачивается и пьет кофе с куда большей уверенностью.

В голову приходит новая мысль: папика пришла искать? Тогда ей стоило одеться хотя бы в платье. Вообще-то внешность у нее, что надо. Большие глаза, пухлые губы, аккуратный нос, грудь размера третьего, если я правильно вижу из-под этой бесформенной блузки. Ноги длинные, задница зачетная, успел оценить, пока провожал девушку взглядом.

Только вот в таком виде на нее никто не клюнет: ни папики, ни мажоры.

– Ау, Руслан, – немного нервный голос Марики возвращает меня в реальность, и я наконец отворачиваюсь от девчонки, которую рассматривал с добрую минуту. – Все в порядке?

Марика косится на Смирнову, явно не понимая, с чего бы я уделяю столько внимания невзрачной девице.

– Моя студентка, – поясняю все же, откидываясь на стуле и открывая меню. – Напомнила мне о некоторых планах касательно лекций.

– Ах да, я и забыла, что ты у нас не только бизнесмен, но еще и сексуальный преподаватель. Студентки вешаются? – она кокетливо убирает волнистую прядь волос за ухо, я усмехаюсь, делая глоток воды.

– Даже если бы вешались, мне это неинтересно.

Вообще-то так и есть, но Марика явно решила, что я сказал это, чтобы польстить ей. Что ж, надевать розовые очки или нет – исключительно ее выбор, она прекрасно знает о нашем формате отношений.

Не в моих привычках юлить, предпочитаю сразу обозначать все, как есть.

Студентки меня действительно не привлекают. Бегать с цветочками под окнами не имею никакого желания, вышел из этого возраста. Как и слезы с соплями вытирать из-за какой-нибудь придуманной ей самой ерунды. Большинство из них болтаются сейчас по жизни, сами не зная, чего хотят.