– Ладно-ладно, понял. Как скажешь, зай. Сюрприз подождет. Чаем хоть напоишь?

Киваю и молча иду к подъезду.

Возможно, я перегнула палку. Макс ведь не виноват, что у меня не задалось утро. И день.

Вся надежда на вечер.

Но как окажется позже, надеюсь я напрасно.

***

– Что за доклад?

Макс ставит чашку и оглядывает кухню. Он здесь уже бывал, да, конечно, это не его двухуровневая квартира в престижном районе. Ремонт мы с мамой делали своими силами, и он вполне сносно смотрится. Чисто, уютно, хоть и без изысков.

Я почти уверена, Максу нет дела до моего доклада. Просто ради того, чтобы паузу заполнить, спрашивает. Видимо, он до сих пор впечатлен моей речью, потому что пытается говорить об учебе. И хоть сам принимает расслабленный вид, я напрягаюсь.

Доклад – не совсем то, что я хотела бы сейчас обсуждать.

– Горский дал задание, – стараюсь говорить максимально спокойно, а Макс вдруг переводит на меня взгляд и прищуривается. Становится ещё более неуютно.

– Горский?

– Новый преподаватель, которого Саргасов притащил.

Разин что, правда, меня слушает?

С одной стороны, всё же смягчаюсь, Макс такой, какой есть. Немного безответственно подходит к вопросу учебы, но все же умеет быть учтивым и заботится обо мне. Вот только сейчас лучше бы он не провлял интереса к моим делам, потому что я изо всех сил стараюсь сохранить невозмутимое выражение лица.

И зачем он так на Горского отреагировал?

От этого чувствую себя немного виноватой. И вроде бы ничего такого не творила, это Руслан Альбертович позволял себе недопустимые вещи! А всё равно перед Максимом неудобно.

– И лекцию которого ты прогулял, – добавляю, стараясь сменить тему. – А тема, между прочим, пересекается с твоей курсовой.

Макс усмехается и придвигается ближе.

– Я лучше твою лекцию послушаю, Вась.

– Вот и хорошо. Тогда пойдём в комнату, там удобнее заниматься, – игнорирую я его подмигивание и, забирая чашки, встаю к раковине. Максим позади вздыхает.

– Согласен.

И добавляет тише:

– И не только лекциями.

Мы перемещаемся в мою комнату, и, сидя на диване, я какое-то время объясняю написанное в курсовой. Но в какой-то момент замечаю, что Макс меня не слушает вовсе. Он смотрит своим темным взглядом и придвигается ближе, а я замираю на полуслове.

– …Если рассматривать это с точки зрения... – снова запинаюсь, когда Разин бросает взгляд на мои губы. – Макс!

– Вась, ты такая красивая, – отвечает полушепотом тот.

Я распахиваю глаза. Пользуясь моим замешательством, Разин впивается в мои губы. Сначала я отвечаю по привычке, а потом чувствую дискомфорт.

– Ну чего ты такая напряженная? – отрывается от моих губ. – Расслабься, Вась. Я же просто тебя целую.

Он снова накрывает мои губы своими, но теперь напирает так, что я теряю равновесие и спустя мгновение лежу на спине, прижатая Максом. Его движения совсем не осторожные, настойчивые, и меня это злит. Резко отпихиваю его:

– Прекрати, Макс!

– Ты чего? – всё же останавливается он, а я тяжело дышу:

– Слезь с меня!

– Я же ничего не...

– Убери руки!

Макс встает, подняв брови. Качает головой.

– Ты сегодня в плохом настроении?

– Я, кажется, доступно объяснила, что нам надо заниматься.

– Я и занимался, – он широко улыбается, это бесит.

– Учебой!

– Слушай, ты можешь хоть иногда не думать о науке? Курсовая готова, как-нибудь сдам.

– Вот именно. Ты вообще ни разу не взглянул на нее. Ты сам иногда хоть о чем-то думаешь, кроме развлечений? Зачем думать о курсовой, и правда. Потому что все уже готово. За тебя написано. Иногда мне кажется, ты со мной только из-за домашних работ, которые я делаю за тебя!