В итоге ей помогает Диана и, обняв дочь, отпускает на моё попечение.

Цепочка на шее неожиданно расслабляется. Мир вновь красочный, яркий и полный звуковых ощущений.

— Тебе плохо? — волнуется Зара.

— Немножко, уже проходит.

Надо обязательно спросить у Михаила Ларионовича, почему эта вещица не снимается и зачем так делает! Это уже не шутки! Может, она хочет меня убить?

Спустя ещё несколько мгновений я завожу машину и трогаюсь с места, поймав в зеркалах обеспокоенный взгляд зелёных глазок.

— Всё отлично, не волнуйся, — успокаиваю скорее себя, чем племянницу.

8. Глава 7.

До священника так и не удалось дозвониться, хотя, честно говоря, я на это рассчитывала. Когда мы подъезжали к его дому, я заметила всё тот же злополучный гелик, следующий за нами. В этот раз петлять было негде, прятаться — тем более. Я не знала, что делать.

Паника ударила в голову, не давая соображать.

— Надо было оставить тебя с мамой, — нечаянно вслух сказала я, поглядывая в зеркала.

Что им от нас нужно вообще? Эта чёртова книга?! Ну нет уж, простите. Я выполняю обещание, данное Михаилу Ларионовичу. А это значит, что писание ни в коем случае не должно им достаться.

— Почему это?! — недовольно запищала Зариша.

— Потому это, — мрачно ответила я.

Припарковавшись во дворах, закрыла машину и установила сигнализацию, предупредив Зару о возможной опасности. Девочка быстро закивала, хоть и испугалась. Я, как можно быстрее, взобралась по лестнице и тыкнув номер квартиры на домофоне, позвонила.

Долго шли гудки. Потом случился сброс, но я не сдалась и набрала снова, попеременно оглядываясь на машину. Новый сброс.

Дверь запиликала, приоткрываясь. Из подъезда вышла женщина и придержала мне дверь.

— Проходите, — быстро сказала она.

Я промелькнула в проём, поблагодарив.

До лифта путь был недолгим, а ехал он довольно долго. Прежде всего, я переживала за состояние племяшки, поэтому хотела просто проверить старика и спросить, всё ли с ним в порядке. Максимум — уточнить, как снять кулон.

И всё.

Однако, меня ждало разочарование.

Звонок в квартиру пел песню попугаев, очень популярную в своё время. Только никто не спешил открывать. Я подождала несколько минут и решила позвонить знакомой соседке. Данные обстоятельства насторожили меня, поэтому, когда женщина открыла дверь, я после приветствия накинулась на неё с расспросами.

— Валентина Ивановна, скажите, пожалуйста, а вы Михаила Ларионовича не видели? И его семью?

— Нет, не видела, девочка. А что? Случилось что-то? К нему вчера приходили мужики какие-то, но не знаю, зачем. Я подумала, может, ученики какие.

— Я поняла, спасибо большое.

Валентина попрощалась со мной очень тепло, позвала в гости в следующий раз, а затем вернулась в свою жилплощадь.

Странно это…

Конечно, к священнику мог прийти, кто угодно. Он помогал чуть ли не всем. Но что, если это те люди, которых я видела в видении? Ведь им дали приказ.

При условии, что эти картинки — не выдумка моего сознания, а по-настоящему происходящие события.

Последней попыткой дойти до источника правды, стало самое простое движение.

Я дёрнула ручку. Дверь медленно отворилась. Испугавшись поначалу, я отпрянула, вздрогнув. А затем уже через несколько мгновений взяла себя в руки и отворила дверь. В квартире было темно и, признаться, я нечасто бывала здесь в последнее время. Итогом стало то, что я даже не смогла вспомнить, где включается свет.

Наконец, найдя включатель, я тыкнула в него.

Лампочка осветила прихожую. Я сразу же увидела тёмную кухню, окна которой были затянуты занавесками. Жена Михаила Ларионовича любила свет.