- Что? – сказать, что я был удивлен – ничего не сказать. Да я, мать его, был просто в бешенстве. 
- Вы так и не поняли почему вы здесь, Сергей Александрович? – я знал, что мне обязательно должны объяснить причину моего заключения и не хотел голосом выдать свое возмущение поэтому промолчал. 
- Вас обвиняют в мошенничестве в особо крупных размерах. Как только ваш бизнес перестал приносить доход, вы продали его Силиванову, за приличную сумму, скрыв от него что он убыточный. Когда Геннадий Петрович обратился к нам, мы стали проверять всю документацию и потратили довольно много времени, чтобы понять, как умело вы скрывали свои махинации, - как ни странно слова следователя были чистой правдой.  
Вот только махинатор не я, а Силиванов! Он сделал все сферы моего бизнеса убыточными, шантажем заставив работать моего бухгалтера на себя и окончательно надавил, похитив Лизу, тем самым заставив меня подписать документы по продаже наших с Максом активов. Причем по самой смехотворной цене, но для следователя, конечно же, и эта сумма кажется большой. А теперь, когда я воспользовался его же методами и в тихую делал все чтобы мой разрушенный бизнес не смог подняться, Силиванов хочет уличить меня в мошенничестве. Это конечно же просто ширма для отвода глаз, чтобы вывести меня из игры и занять мой пост генерального директора в немецкой фирме. Открытие завода уже состоялось и у него, видимо, в заднице зудит, как охота в мое теплое кресло плюхнуться. Но не на того напал, черт старый. Если следаки давно этим делом занимаются, а взяли меня только сейчас, значит, серьезное что-то нарыли. Промолчу пока, надо все обдумать и с Максом перетереть.  
Из четырехместной камеры, в которую меня привели, шибануло плесенью аж глаза заслезились. На меня оценивающе уставились три пары глаз. Когда мы обменялись приветствиями, самый старший из них, очень худой, но жилистый мужчина указал мне на нижний ярус кровати и не успел я на нее опуститься, как услышал приглушенный голос за стеной «Отбой» и в камере погас свет. 
- Ладно, спать ложимся. Завтра расскажешь кто ты, да чем дышишь, - услышал я все тот же скрипучий голос от самого старшего. 
- А я его знаю – это Волков. Ни фига себе какие люди к нам залетели, - послышалось с кровати надо мной. Парня я толком и разглядеть не успел, но его противный писклявый голос мне уже не нравился. 
- Хорош трындеть. Спать я сказал, - и разговоры после недовольного бубнения сверху угомонились. 
Сон не шел вообще, а после того, как в скором времени зазвучал переливистый зычный храп, окончательно смирился с тем, что ночь будет бессонной. 
Фигура сверху скользнула вниз и направилась, видимо, в туалет. Я еще не успел оглядеть все удобства, которые предлагал этот пятизвездочный номер, поэтому просто догадался об этом по характерному звуку льющейся воды. Подложив руки за голову, я продолжил отлеживать бока на этой ультра-ортопедической кровати, естественно, не надеясь на сон и предвкушая присоединение еще одного храпящего тенора к дуэту уже имеющихся. Но фигура вместо того, чтобы подняться на верхний ярус выжидающе остановилась напротив меня. Я застыл, заподозрив неладное и окончательно убедился в этом разглядев мелькнувший на секунду отблеск метала в руках у парня. 

Годами натренированному телу не нужны были дополнительные команды. Резко метнувшись к парню, я попытался перехватить его руку, но не сумел. Успевая откланяться, я видел, как передо мной, буквально в паре сантиметров, проносилось остриё ножа. Мои попытки все-таки увенчались успехом, и я смог перехватить его запястье, отводя нож от себя, но видимо переборщил и острое лезвие мягко вошло в податливую плоть. Парень застонал, падая на пол.