- Пожалуйста, не молчи, - прошу я.

Я с облегчением выдыхаю, когда его губы начинают шевелиться. Голос Рустама звучит подавленно и хрипло:

- Таких сюрпризов девушки мне еще не делали.

- Ты рад? Тебе нравится? – уточняю я.

Рустам медленно кивает и вновь возвращается к подарку на моей ладони.

- Ты позволишь нам… мне… - язык заплетается от волнения.

- Родная, о чем речь? – хмурится Басманов, - надевай.

Я шумно сглатываю и поднимаюсь с колен. В глазах на секунду темнеет… Точно к врачу нужно сходить и поменьше из-за глупостей волноваться.

Я обхожу Рустама и становлюсь за его спиной. Мужчина послушно замирает, и я надеваю подвеску на его шею.

- Я боялась, что тебе нельзя такие штучки носить, - поясняю ему свое волнение.

- Что он значит?

Кулон падает ему на грудь, и Басманов тут же берет его в руки. Я хочу вернуться на место, но мужские руки рывком перехватывают меня на пол пути и сажают себе на бедра. Я успеваю лишь схватиться за его плечи и прижаться к жесткой груди, чтобы не упасть…

Повсюду рядом – тихо шумела вода.

- Я знаю, кто ты, Рустам.

- И кто же я? – смотрит безотрывно мне в глаза.

- Ты стал часто говорить о войне, и я хочу, чтобы этот кулон оберегал тебя в это непростое время.

- За меня даже не переживай.

Я качаю головой и уворачиваюсь от жадных поцелуев. Самоуверенность – в этом весь Рустам.

- На кулоне бог войны. Тебе понравился?

- Не думал, что девушки умеют делать подарки… - усмехается Басманов.

- Не всем же удивлять, как ты, - парирую я.

В робком поцелуе теперь я коснулась его губ. Но мою власть тут же свергли: Рустам перехватил инициативу, пятерней собирая мои волосы на затылке и притягивая к себе.

А в перерыве между поцелуем я пытаюсь выяснить:

- Рустам, твои люди… они сходили к нам с братом домой?

- Сейчас позвоню. Уточню, - целует жадно.

- Позвони сейчас… пожалуйста, - задыхаюсь под его напором.

Я задыхаюсь в мужских тисках, а тем временем в груди разливается пожар. Что-то плохое грядет, что-то непредвиденное. И этот пожар заставляет меня молчать, на потом перенести второй сюрприз…

Я заставляю себя смолчать о беременности.

И скоро я пойму, что пожар этот уберег меня от ошибки.

От роковой болезненной ошибки.

Телефон Рустама вибрирует, и лишь тогда Басманов отрывается от моего тела. Смотрит на дисплей, хмурится.

- Сиди здесь. Скоро вернусь. К бортам не подходи, - отдает приказания.

Я киваю. Рустам поднимает меня со своих бедер и усаживает на судно. Он склонился, чтобы поцеловать меня в крайний раз. Подвеска на его груди красиво блеснула, отразившись в нависающей темноте.

- Спасибо за подарок, родная.

Бог войны…

Рустам уходит, и чувство волнения накрывает меня вновь. Бог войны уходит спешно, торопливо. Звонит кто-то важный.

Наверное, его люди сходили-таки к нам домой и обнаружили брата. Неужели опять напился до такой степени, что не слышал моих звонков?

Не в силах ждать, я поднимаюсь на ноги. Слегка покачиваясь, я оказываюсь у степеней, ведущих с палубы вниз. Туда ушел Рустам и где-то там наша каюта.

Вот только я хорошо помнила, как Рустам велел мне никуда не уходить и ждать его у носа судна.

- Скажу, что за водой пошла… - решаю я.

И спускаюсь вниз. Везде темно, кроме небольших фонарей над головой. В конце прохода, где расположена наша каюта, замаячила крепкая фигура. Рустам держал телефон у уха и прислонился к стене головой, словно разговор ему совсем не нравился.

- Отец, я убрал свидетельницу, а взамен попросил время. А что теперь? Что теперь ты делаешь?!

-…

- Да, его сестра со мной. Я свое обещание сдержал, а ты? У нас была договоренность!