Я вернулась в квартиру и сосредоточилась на работе. Иногда вставала, разминаясь и стараясь согреться, выпила несколько литров чая и, когда уже стемнело, вспомнила, что не обедала.

В холодильнике не нашлось даже пары яиц, и я с тоской посмотрела в окно.

Ладно, в магазин все равно придется идти…

Оделась и посмотрела в зеркало. Чувствовала я себя капустой. На мне несколько слоев одежды. А все потому, что я пожалела денег и не купила себе тёплый пуховик. Вместо него — на синтепоне. Вроде бы тёплый, но не для таких морозов. Вот и приходилось надевать под пальто два свитера.

На голову платок, любимый, старый, но дорогой сердцу, а поверх ещё и капюшон. О, чуть про варежки не забыла!

Перекинув сумку через плечо, я неуклюжим пигвиненком вывалилась из квартиры.

Ближайший к дому магазин, что совершенно неосмотрительно для нашего района, был сетевым и дорогим. Я предпочитала другой, подешевле, а до него дальше идти по нерасчищенным дорожкам и даже сугробам реально с риском что-нибудь себе сломать… Я уж молчу про холод. Спустя несколько минут я перестала чувствовать свой нос. Пожалела даже, что масочный режим отменили, в маске было бы хоть немного, но теплее.

Отвоевав себе тележку на входе, я пошла по длинному ряду магазина со всевозможными колбасными изделиями. Был период в моей жизни, когда я решила стать вегетарианкой. Но надолго меня не хватило. И сейчас я остановилась у холодильника, открыла прозрачную дверцу и достала с верхней полки нарезку сырокопченой. Пару бутербродов я заслужила.

Тут же к этой же колбасе потянулась ещё одна рука. Женщина лет пятидесяти с улыбкой и странной заботой положила упаковку нарезки в свою тележку. Я невольно посмотрела на содержимое чужой тележки: курица, маринованные огурцы, банка горошка и сельдь в упаковке. Люди уже к новому году готовились. А я ещё даже не знаю, буду ли я вообще его отмечать.

Во-первых, не с кем.

А во-вторых, для меня новый год не такой праздник, как для всех остальных. Тётка была очень верующей, и в ночь на первое января мы не сидели за накрытым столом с традиционными блюдами. Никакого оливье, селёдки под шубой и холодца. Мы соблюдали пост.

Тяжко вздохнув, я свернула на соседний ряд и остановилась возле полки с акционными товарами. Банки горошка стояли в ровный ряд и соблазняли красивой картинкой… Я давно не постилась. И начинать снова не хочу. Так что банка горошка отправилась в мою тележку. А затем и маринованные огурцы, и прочие не скоропортящиеся продукты для новогоднего стола. Сама с собой отмечу.

Самый дальний отдел магазина был алкогольным. И на шампанское тоже имелась акция. Взяла две бутылки игристого и, улыбнувшись, вернулась в начало магазина, кидая в корзину с полок яйца, хлеб и молоко. Изучая срок годности молока, я вдруг ощутила нечто странное… И, оторвав взгляд от крышки бутылки, резко обернулась. Молодой человек в чёрной куртке и шапке, стоящий у стеллажа с детским питанием, тут же сделал вид, что его очень сильно интересовало пюре… Только вот я успела заметить, что до этого он смотрел на меня. Поежившись, я пустила по своему телу колючие мурашки.

Странно это.

И неприятно.

Потому что тот мужской взгляд, который я успела поймать, не был простым и любопытным, и мужчина определённо не желал подойти и со мной познакомиться. Он просто наблюдал… а может, следил?

Ну все, у меня начиналась самая настоящая паранойя.

Чёртово письмо и звонок моей начальницы…

Ещё сейчас подумаю, что кто-то из неизвестных мне родственников оставил наследство, вот ко мне и приглядываются. Или, может, на меня положил глаз миллионер, вот и охраняет мой покой. Ага, запал на редактора в тоненьком пуховики и с платком на голове.